Я - сингуляр

Да, именно по Библии: не согреши даже в мыслях, потому что и мысли твои станут доступны при более тесной интеграции трансчеловеков, а уж сингуляров – точно. И хроноскопия станет возможна, так что через триста лет, к примеру, можно будет заглянуть в прошлое и посмотреть, как ты насрал другу... И он тоже это увидит, кстати.

Сбоку опасно подрезали, я вовремя притормозил, машина послушно ушла от столкновения. Философия и самокопание выпорхнули из черепа, как воробьи из будки, по которой трахнули здоровенной палкой.

Под клуб перестроили обширный подвал, и хотя потолок низковат, но есть место для стола и места для председателя и президиума, а также стройные ряды стульев, десять по десять – это сто, и практически все заняты.

На меня посмотрели с благожелательным интересом, что значит, дела дома в порядке, все ремонтируется вовремя, денег на консьержку собирается достаточно, а доступ в дом посторонним малолеткам перекрыт.

Я с некоторой дрожью занял место за столом, а когда председательствующий пенсионер объявил, что вот товарищ из медицинских учреждений имеет сказать нечто за жизнь пенсионеров, мои ноги вообще затряслись, а кости в них превратились в воду.

Пенсионер посмотрел с вопросом в глазах. Я выдавил улыбку и поднялся.

– Честно говоря, – сказал я дрожащим голосом, – это мое первое выступление, так что будьте снисходительны...

В рядах заулыбались, на меня посматривали благожелательно и с чувством превосходства.

– Да и вопрос таков, – добавил я, – никто не говорил еще о таком, даже умные слова спереть не у кого. Но тема такая, что заслуживает... гм... да, заслуживает.

В зале улыбались все так же благожелательно, председательствующий повернул ко мне голову.

– Видите, как все слушают?

– Это меня и пугает, – признался я. – Я хочу сказать о том новом, что уже вошло в нашу жизнь, но мы из-за быта еще не замечаем...

– Из-за мира, – сурово сказала старушка из первого ряда. – Из-за мирской суеты!

– Абсолютно верно, – согласился я. – Спасибо, вы очень верно подобрали слово. Из-за мирской суеты, что поглощает наше время с утра до вечера и не дает возможности...

– ...поднять очи горе, – вставила старушка бойко, – и вспомнить о Боге!

– Да-да, – снова согласился я. – А то смотрим в день завтрашний, а видим в нем день сегодняшний. Но на самом деле завтрашний день уже кое-где живет в нашем сегодняшнем. Я путано говорю, да?

Председательствующий заметил осторожно:

– Есть малость. Но это у вас вступление, как мы поняли.

– Да, точно! – согласился я поспешно. – Так вот, завтрашний день вторгся в наш сегодняшний и новыми технологиями, а мы из них замечаем разве что мобильники да телевизоры, что можно повесить на стенку... Но вот пришла одна из технологий, на этот раз из медицины, что абсолютно точно продлит жизнь сперва лет на сто-двести, а потом и до бесконечности!

В зале стало тихо, слушают внимательно, даже подростки в заднем ряду. Я перевел дыхание и сказал громче:

– Сейчас жить – значит только приготовляться к смерти, это верно сказал один из святых. Мы умираем как раз тогда, когда могли бы начать жить по-настоящему. Но Высший Судия говорит: «Дудки! Это-то и была жизнь». Все века мирились с этой несправедливостью... с точки зрения самого человека, как бы это ни было выгодно эволюции, но сейчас впереди забрезжила реальная возможность избавиться от такой... на самом деле, если подумать, жуткой участи.

– Жизнь после смерти? – уточнил председательствующий.

Я помотал головой.

– Нет, совсем не то. Мы же понимаем, что эти надежды рождены всего лишь страхом смерти. Можем просто не укорачивать свои жизни, можем продлить с помощью диет, лекарств и особых добавок в повседневную еду, чтобы дожить до дня Перехода. А кто не успевает по возрасту, уже сегодня может прибегнуть к крионике... И всего-то надо, – закончил я, – не прожигать жизнь, а планировать ее с учетом того, что будете жить вечно. А это налагает определенные обязанности и ограничения...

– Какие? – крикнул кто-то из задних рядов.

Я проигнорировал, а то превратим собрание в бардак, сказал с некоторой неохотой, борясь с опаской сказать нехорошие слова о людях, которые в общем и целом показались симпатичными:

– Недавно я был как-то в Клубе Долгожителей. Но это не те, «кому за сто», а те, кто намерен продлить свою жизнь так, чтобы встретиться с соклубниками в две тысячи сто седьмом году! То есть через сто лет, считая от сегодняшнего же две тысячи седьмого.

Слушали внимательно, на лицах проступил новый интерес. Так всегда, когда в уже привычной речи вдруг обнаруживается неожиданная фича, к тому же затрагивающая всех.