Читаем Я слишком много думаю. Как распорядиться своим сверхэффективным умом полностью

Первый этап – явное чувство облегчения. Оказывается, вы не сумасшедший! Наконец-то вы нашли объяснение всем своим сомнениям по поводу того, что с вами не так. Когда я рассказываю людям с доминирующим правым полушарием о свойственных им неврологических механизмах и их последствиях, они говорят, что впервые получают внятную и такую позитивную схему, которая объясняет, кто они на самом деле! Ведь сверхэффективные привыкли к мысли, что все черты их характера имеют отрицательное значение: они-де чрезмерно чувствительны, слишком восприимчивы, неуравновешенны, незрелы, слишком сложные… И вот, наконец, кто-то уловил их инфракрасные и ультрафиолетовые оттенки, и они выросли в собственных глазах.

Это настоящая история о гадком утенке. Но какой же шок можно получить, вдруг ощутив себя лебедем! И это при том, что у сверхэффективных есть такая мания – во всем сомневаться! И вот, при каждой нашей встрече они повторяют один и тот же вопрос: не ошиблась ли я и почему так в этом уверена? Я уже все им объяснила, начиная с гиперестезии вплоть до ложной сущности, не забыв упомянуть об идеализме. Они все время кивали. Я задумываюсь: что им еще нужно? А они, видя мое замешательство, вскакивают с кресла и кричат: «Вот видите! Вы и сами не уверены!» И лишь один из моих пациентов сумел адекватно понять мое молчание. Он дал мне единственно правильное объяснение, удовлетворяющее всех их до единого, и теперь это – единственная моя соломинка. Он сказал: «Понятно! Это как будто у вас в руках желудь, а я просил бы вас доказать, что он упал с дуба!» В самую точку. Я просто знаю это, я в этом уверена, но никакое рациональное доказательство не сможет убедить того, кому хочется сомневаться.

Американские горки

Чувство облегчения длится недолго, ровно столько, сколько понадобится, чтобы переосмыслить историю своей жизни под новым углом зрения. Все, что в ней было, наконец, приобретает смысл: вы вспоминаете матерей, которые, вконец потеряв терпение от бесконечных вопросов, сердито на вас шикали, одноклассников, потешавшихся над вами всякий раз, когда вы пытались поделиться с ними своими открытиями. В памяти всплывают не всегда теплые отношения с учителями (в основном, конфликты и чувство дискомфорта, которое вы всегда испытывали в школе). Но вот ваше прошлое раскодировано; глядя в будущее, вы понимаете, что такое неудобное существование будет преследовать вас всю жизнь.

Чрезмерно эмоциональная Вероника восклицает: «Вы хотите сказать, что я заболела чумой, и она неизлечима! Я никогда не буду такой, как все!» Я напоминаю ей историю о гадком утенке. Она чуть не плачет: «Но ведь мы живем среди уток, зачем нам быть лебедями?» Метафора с гадким утенком ничуть не успокаивает сверхэффективных. Что тут такого: утки, лебеди, и те и другие – перелетные птицы. Какое счастье, что я уже привыкла к их эмоциональным вспышкам! За этим этапом следует другой, состоящий из нескольких фаз: неизбежный траур из-за того, что когда-то придется стать «нормальным».

Неприятие новости

Как я вам только что сказала, неприятие наступает с самого начала, в основе его – систематическое сомнение. Есть пациенты, которые к следующему визиту забывают все, о чем мы говорили, а есть такие, кто требует, чтобы на каждом сеансе я заново аргументировала свои мысли. Третьи резко заблокировали всю новую информацию и на несколько месяцев приостановили нашу совместную работу: им нужно привыкнуть к новой мысли. А есть и такие, кто во время работы над личным развитием вовсе с ней не считается, что сильно затрудняет мою задачу. Но в большинстве случаев все постепенно свыкаются с этой новой идеей, перевернувшей всю их систему убеждений.

Гнев

И тогда зарождается гнев. Гнев при воспоминании о школьных неурядицах или детстве, полном страданий и непонимания. Гнев против общества и горе-профессионалов. Чтоб им провалиться, всем этим психологам, которым они тщетно пытались объяснить свою неприспособленность к жизни! А школьные учителя? Почему они не извлекали пользу из их ума? Гнев оттого, что так мало людей знает, понимает и способно принять их такими, как они есть. Гнев из-за того, что они изуродованы этим чрезмерно эффективным умом… Ведь они настолько сильно отличаются от других, что им нужно все время об этом помнить! Это им-то, так желающим слиться в братских объятиях со всем миром.

В поисках выбора

Перейти на страницу:

Похожие книги

Неразумная обезьяна. Почему мы верим в дезинформацию, теории заговора и пропаганду
Неразумная обезьяна. Почему мы верим в дезинформацию, теории заговора и пропаганду

Дэвид Роберт Граймс – ирландский физик, получивший образование в Дублине и Оксфорде. Его профессиональная деятельность в основном связана с медицинской физикой, в частности – с исследованиями рака. Однако известность Граймсу принесла его борьба с лженаукой: в своих полемических статьях на страницах The Irish Times, The Guardian и других изданий он разоблачает шарлатанов, которые пользуются беспомощностью больных людей, чтобы, суля выздоровление, выкачивать из них деньги. В "Неразумной обезьяне" автор собрал воедино свои многочисленные аргументированные возражения, которые могут пригодиться в спорах с адептами гомеопатии, сторонниками теории "плоской Земли", теми, кто верит, что микроволновки и мобильники убивают мозг, и прочими сторонниками всемирных заговоров.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Дэвид Роберт Граймс

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Исторические происшествия в Москве 1812 года во время присутствия в сем городе неприятеля
Исторические происшествия в Москве 1812 года во время присутствия в сем городе неприятеля

Иоганн-Амвросий Розенштраух (1768–1835) – немецкий иммигрант, владевший модным магазином на Кузнецком мосту, – стал свидетелем оккупации Москвы Наполеоном. Его памятная записка об этих событиях, до сих пор неизвестная историкам, публикуется впервые. Она рассказывает драматическую историю об ужасах войны, жестокостях наполеоновской армии, социальных конфликтах среди русского населения и московском пожаре. Биографический обзор во введении описывает жизненный путь автора в Германии и в России, на протяжении которого он успел побывать актером, купцом, масоном, лютеранским пастором и познакомиться с важными фигурами при российском императорском дворе. И.-А. Розенштраух интересен и как мемуарист эпохи 1812 года, и как колоритная личность, чья жизнь отразила разные грани истории общества и культуры этой эпохи.Публикация открывает собой серию Archivalia Rossica – новый совместный проект Германского исторического института в Москве и издательского дома «Новое литературное обозрение». Профиль серии – издание неопубликованных источников по истории России XVIII – начала XX века из российских и зарубежных архивов, с параллельным текстом на языке оригинала и переводом, а также подробным научным комментарием специалистов. Издания сопровождаются редким визуальным материалом.

Иоганн-Амвросий Розенштраух

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / История / Образование и наука
Комично, как все химично! Почему не стоит бояться фтора в зубной пасте, тефлона на сковороде, и думать о том, что телефон на зарядке взорвется
Комично, как все химично! Почему не стоит бояться фтора в зубной пасте, тефлона на сковороде, и думать о том, что телефон на зарядке взорвется

Если бы можно было рассмотреть окружающий мир при огромном увеличении, то мы бы увидели, что он состоит из множества молекул, которые постоянно чем-то заняты. А еще узнали бы, как действует на наш организм выпитая утром чашечка кофе («привет, кофеин»), более тщательно бы выбирали зубную пасту («так все-таки с фтором или без?») и наконец-то поняли, почему шоколадный фондан получается таким вкусным («так вот в чем секрет!»). Химия присутствует повсюду, она часть повседневной жизни каждого, так почему бы не познакомиться с этой наукой чуточку ближе? Автор книги, по совместительству ученый-химик и автор уникального YouTube-канала The Secret Life of Scientists, предлагает вам взглянуть на обычные и привычные вещи с научной точки зрения и даже попробовать себя в роли экспериментатора!В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Нгуэн-Ким Май Тхи

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Научно-популярная литература / Образование и наука