— Оставь его, Элли, — вздохнул Эрик, опуская клинок и встревожено поглядывая в сторону медленно раскрывающегося третьего теневого портала. — Его можно понять. А сейчас не лучшее время для выяснения отношений.
— В смысле?! — ещё больше вспылила Элизабет, глаза ее метали молнии. — Как его можно понять? Как можно так легко рассуждать о необходимости убийства близкого человека? У него никогда не было детей, и он не способен понять, что это такое — терять ребёнка, своего единственного сына, даже ради равновесия мира, будь оно неладно!..
— Ты уверена, что я не могу это понять? — тихим вкрадчивым голосом произнес Ильфорте.
— Да ты, небось, детей терпеть не можешь!..
— Да ладно? — еще более холодно отозвался Ильфорте. — Уверена, что все именно так, как ты думаешь? О каком нетерпении может идти речь, если в моей академии Армариллис я вожусь с детьми зачастую с самого рождения?
— Своими, однако, так и не обзавелся.
— На то есть причины.
Голос его звучал так холодно и непривычно, что Элизабет замолчала и вопросительно вздёрнула бровь, мол, ну-ну, продолжай.
— Оставь его, Элли, — повторил Эрик. — Я заглядывал в его будущее. Пока что ему нельзя оставлять своё потомство на этом свете, и Ильфорте прекрасно об этом знает.
— В смысле? — нахмурилась Элизабет. — Что значит — нельзя?
— Кто бы у него ни родился, мальчик или девочка, этот человек нарушит равновесие мира. Это будет тёмный маг такой мощи, что никто из нас с ним не справится. Во всяком случае, пока не родился тот, кто может справиться.
— А зачем с ним справляться? Наличие темной магии в человеке еще не говорит о том, что это будет какая-нибудь злобная дрянь, ты же сам знаешь, — усмехнулась Элизабет, которая как раз была довольно сильным темным магом-некромантом.
— Не в этом случае, — качнул головой Эрик. — Ты темная волшебница лишь по магическому дару, а у Ильфорте, каким бы светлым он ни был, если кто и родится, то это будет исключительно темный маг… Не только в плане магии, но и в помыслах.
— Но почему? — еще больше нахмурилась Элли.
— Судьба такая. От судьбы не убежишь.
— Но твои видения — это же не абсолютная точность. Ты сам говорил, что видишь только вариации дорожек будущего, и вовсе необязательно они воплощаются в реальность!
— В данном случае слишком высокая вероятность… Девяносто девять случаев из ста.
Эрик еще раз взмахнул клинком, рассекая Одинокую Тень, мгновенно растворившуюся при соприкосновении с лунной магией. Застыл на месте, напряженно прислушиваясь к своим ощущениям, но не чувствуя больше рядом нежити. Ее и в самом деле рядом не было: другие инквизиторы уже подобрались к открытому теневому порталу и как раз пытались его закрыть, отчего хищные твари лезли наружу уже не так активно.
— В общем, Ильфорте может наплодить только исключительную тьму. У него же очень темная наследственность на самом деле, сам он лишь каким-то чудом уродился светлым волшебником. Однако в случае с его гипотетическим потомством темная наследственность проявится во всей красе. А тьма разрушительна, алчна и ненасытна, сколько ни дай — всё мало будет. Ильфорте прекрасно понимает, чем может обернуться для мира его желание стать отцом. Поэтому сознательно отрекается от этого и посвящает всего себя воспитанникам академии Армариллис. Эдакий многодетный дядя, один на всех юных воспитанников, — невесело усмехнулся Эрик, поглядывая на крышу Генерального Штаба, небо над которым стало стремительно темнеть.
Элизабет закусила нижнюю губу, напряженно переваривая информацию.
— Ну и что с того? Ведь любую тьму в человеке при желании можно искоренить.
— Не любую. Чтобы было что искоренять, нужно чтобы изначально был хоть какой-то свет. А в случае с Ильфорте его гипотетический ребенок ради покорения вершин тёмной магии будет безжалостно шагать по головам.
— Насколько безжалостно?
— Настолько, что мне придётся его убить, — негромко сказал Ильфорте.
Элизабет вытаращилась на него круглыми глазами.
— И что, ты сможешь вот так просто взять и убить собственное же дитя? Да не верю!
— А меня никто не будет спрашивать, смогу или нет, захочу я или нет, — напевно произнес Ильфорте. — Просто жизнь поставит перед фактом. Мои желания вообще — ничего не значащая песчинка в этом мире, знаешь ли.
— Да за что убивать-то?!
— Ну, например, за то, что почти во всех дорожках будущего этот подросший тёмный маг захочет убрать раз и навсегда Эрика как пророка, способного просчитать многие его ходы наперед, — ровным голосом произнес Ильфорте, сощурившись глядя на притихшую Элизабет. — А потом — убрать тебя как человека, защищающего Эрика до последней капли крови. А потом — убрать Заэля с Эльзой как могущественных магов, мешающихся на пути и создающих бесконечные проблемы. Мне продолжать?
Элизабет не ответила, только сильнее, до побелевших костяшек пальцев, сжала клинок в руке.
— У этого моего гипотетического наследника хватит сил убрать всех, кого он захочет убрать. А у меня не хватит сил всех вас хоронить, — добавил Ильфорте все тем же подозрительно ровным голосом.