Сижу сейчас возле больной Е.К.Фофановой-Устиновой
[1000], она, приняв снотворное, спит после уколов и бессонных ночей с болями сердца, сегодня она получила письмо Ваше, была тронута утешеньем добрых слов, в ее довольно безнадежной болезни — состояние после обширного и тяжелого инфаркта в нелегких условиях жизни. В комнате тихо, начало сумерек, нашего любимого с Мариной, в юности, часа.Судьба привела мне кончать жизнь на бывшей Тверской улице, о которой Марина писала когда-то: «Вот и мир, где сверкают витрины, / Вот Тверская — мы вечно тоскуем о ней, / Кто для Аси нужнее Марины, / Милой Асеньки кто мне нужней?»
[1001]В очень грустные часы старости и одиночества я, выходя из дому (Горького 26/1, кв.9), повторяю эти строки про себя, навстречу идущей толпе, в вечерние огни других витрин другого века.Сердечно жму Вам руку.
Желаю вам долгой жизни и бодрости.
Жду ваш ответ. Ответьте — на М<оск>ва, К50, до востребования. Это верней.
P.S. Шлю свой маленький сибирский рассказ (1 страничка)
[1002].Впервые. Подлинник — собрание составителя.
<Москва,> 22.XI <19>62
Дорогой Илья Григорьевич!
1. Никого не потряс так Ваш доклад о Поль Элуар’е
[1003], как меня; я глядела в зал, нет ли тут, в памятную дату, Гали, его вдовы, а через полчаса узнала из Ваших слов, что его первая жена, русская — умерла [1004]. Я бы и сейчас этой утратой терзалась, если бы не Наташа [1005], сообщившая мне, с Ваших слов, что не его первая жена умерла, а вторая. ЕслиВы сможете когда-нибудь узнать о ее 2 муже Сальвадор Даль [1006], и, если Галя жива, передать ей мой привет — я буду оченьВам благодарна.2. Галя училась
нес Мариной, а — в другойгимназии, со мной. Но я их познакомила, и Марина ее любила.3. В 1927 г. я в Париже свиделась с Галей и много рассказывала Элуару о Марине. Хотела их подарить друг другу, но Марина, заразясь от детей, Али и Мура
[1007], болела скарлатиной, и свиделись ли они после моего отъезда — не знаю.В прилагаемых страничках — моя встреча с Элуаром в 1927 г., у них дома (из рукописи, сданной в Институт мир<овой> литературы для сборника о Горьком) — моя поездка к нему. В этих страницах есть и о Вас — мой приход к Вам с Сережей Эфрон.
Всего Вам доброго. Жду Ваш ответ на мое письмо о Марине.
P.S. Когда был Элуар в Москве и была ли Галя с ним?
Впервые. Подлинник — собрание составителя.
Киев, 22.XII <19>62
Дорогой Илья Григорьевич,
посылаю вырезку из газеты «Лiтературная Украiна» за 21.XII.62 г. Здесь напечатано интервью с А.Малышко
[1008], которое, как мне кажется, может Вас заинтересовать.Малышко утверждает, что «Эренбург
призвалк потворству формалистическим поискам и упадочническим настроениям», чего, конечно, быть не могло. Больше того, получается, что Вам была дана суровая отповедь.Этот прохвост торжествует по поводу нового начала борьбы с «космополитизмом»
[1009], что в его устах имеет особый смысл, и утверждает, что об этом на недавнем совещании говорили «особенно строго». Так ли это?Да и требовал ли кто-нибудь «сосуществования реализма с абстракционизмом»? И настаивал ли Евтушенко на культивировании у нас «хорошего» абстракционизма?
Это интервью меня взволновало, как тревожный симптом и показатель того, как может откликаться в Киеве то, что аукается в Москве.
Сердечный привет Любови Михайловне!
Моя жена кланяется Вам обоим.
Впервые. Копия — собрание составителя.
<Москва,> 27 декабря 1962
Дорогой Илья Григорьевич, судя по первым отзывам, звонкам, телеграммам, — вечер
[1010]прошел не просто хорошо, но великолепно, без фальшивых нот, строго и вдохновенно. Люди в восторге от Вашего выступления [1011]. Многие плакали — и не из плакучих. Говорят, хорошо выступил Антокольский. Вообще обо всёмговорят хорошо, нет ничего, что кому-нибудь «не понравилось» бы, выпало бы из общего высокого лада. Очень важно, что этот вечер был и что он был именно таким. Спасибо Вам за это.Сегодня я получила книгу, к<отор>ая называется «Dein L"acheln noch unbekannt gestern» (Verse russischer Frauen)
[1012]Johannes von Gueuther, Wolfgang Dothe-Verlag, Heidelberg, 1958 — там Каролина Павлова! Мирра Лохвицкая! Гиппиус! Черубина де Габриак! Теффи [1013]! Шагинян и др. Большой раздел маминых стихов. Знаете ли эту книжечку? Очень занятная. А некот<орые> переводы просто очень хороши. И еще прислали вырезку из журнала Konkret (august 62) — перевод Ваших воспоминаний о маме «Ghetto der auserw"ahlten» Ilja Ehrenburg, Begegnung mit Marina Zwetaewa [1014]. Вот у меня какие счастливые дни, несмотря на то, что на вечер я не попала.