Я смотрел на закат

Невы прохлада

На мелкий бисер жёлтого песка
Падём мы землекопы… И в каверны
Зальём Невы прохладу… На висках
Буянит пульс, о, temporis, о, tempe…
И стоптаны, разбиты башмаки
В прохладе бриза на ночлег
Заступит лира…
И душами за верой в блудники,
Свет неземной у Северной Пальмиры.
Светло и желчно, на расстриге, Спас,
Мудрей и жёстче, тяжело руин наследье.
Стенает струнами души моей анфас,
Как сирота у этого столетья…

Я целовал твои следы

И был январь… На белой дымке снега
Ложились рядом наши все следы,
Я пред тобой стоял, благоговея,
И белой сказкой мне явилась ты.

Я песней облаков хотел быть рядом,

И на снегу писал — тебя люблю.
Но день ушёл, растаял снег нарядом,
И песня не запелась соловью.

Прошёл январь, и нет зимы холодной,

И на бумаге я пишу — люблю!
Холодной ты была и очень гордой,
Как этот снег, на зимнем том балу.

Из одиноких белых льдин на речке

И ледоходом ухожу я вниз…
Но я сложу другой девчонке песню,
Но эту не могу никак забыть.

А гроздья красные алели на рябине,

Не пели соловьи в моём саду,
Я целовал твои следы, гордыня,
И имя белое писал я на снегу.

Я тебя рисовал

Я тебя собирал у времён и народов,
Я тебя рисовал вместе с временем года,
Я тебя высекал из скалы, белой глыбы,
И с восторгом лепил из куска серой глины.

Наложил я улыбку на холст запылённый,

Смотришь строго с гравюры моей эталонно,
Образ твой проступает в мои негативы,
Я пишу о тебе и слагаю я рифмы.

Я точу белый камень резцом неустанно,

Чтоб увидеть тебя наяву и экранно
Безымянною, хрупкой и сверхсовершенной,
Я такую не встретил, мне жаль, несомненно.

Я её написал в благородстве и чести,

С красотой неземною и вечной невестой,
Я главу преклонял, как у доброго сердца,
Я её изваял, имя мне неизвестно…