Я совсем не получаю писем

— А я? — спросил Жоли.

— Ты, сынок, ступай пока в сад к тете Сабо и покачайся на качелях с Миклошкой.

Жоли обиженно встал и хотел было отправиться и дальний угол сада, как вдруг его осенила мысль… Настолько замечательная, что он чуть не закричал от радости, но вовремя спохватился: ведь если он закричит, то выдаст себя, потому что эта идея… и вправду превосходная идея… требует соблюдения тайны. К тому же надо все как следует продумать…

Он помчался по гравиевой дорожке мимо цветочных клумб к смородиновым кустам, бросился там на траву и свистнул Дружку.

— Эй, Дружок, иди-ка сюда! Я тебе кое-что расскажу… И больше никому!

Дружок радостно бросился к Жолику, ткнулся лохматой мордой ему в колени и весело завилял хвостом, ожидая сахара.

— Сегодня я кофе не пил, на завтрак была простокваша, и сахара я тебе не принес, — проговорил Жоли извиняющимся тоном. — После обеда ты обязательно его получишь, а сейчас слушай меня внимательно-внимательно…

Тут он близко наклонился к Дружку и что-то тихонько шепнул, словно опасаясь, как бы кто не подслушал их и не узнал тайну:

— Я сам себе напишу письмо… Понимаешь, Дружок?

Дружок только хлопал глазами.

— Настоящее письмо. Куплю в лавке почтовой бумаги и конверт, а на почте — марку. Встану рано утром, когда все спят, и напишу. А потом брошу его в почтовый ящик… Приедем в Будапешт, откроем наш ящик для писем, а там письмо! Настоящее! Адресованное мне! Я напишу, что мне очень понравился Балатон. И про ослика Якаба напишу. И про тебя тоже. А то до осени могу что-нибудь забыть. Интересно будет зимой читать письмо про лето! Я и в школе ребятам покажу его. Здорово придумано, а?

Дружок, онемев от восхищения, неподвижно лежал у ног Жоли. Точнее сказать, он не восхищался, просто ему было жарко и на него напала лень.

— Я напишу про наш колодец, — продолжал мечтать Жоли, — про тоннель под садом до самого Балатона. И как я не терял панамку, а просто отдал ее одному мальчику. Только сначала я напишу все это на черновике, а то еще испорчу хорошую бумагу… А потом… Как ты думаешь, Дружок, может, нарисовать что-нибудь в письме? Недавно Ютка получила письмо от одной московской девочки, а в нем рисунки и фото! Кати пришло письмо с засушенными цветами; она вложила их в свой гербарий. Может, и мне послать себе засушенный лист орешника или резеду и ромашки?

Тут, на удивление Дружку, Жоли вскочил с места и, не обращая на него никакого внимания, стал быстро обрывать листочки с кустов смородины, рвать траву, потом почему-то сорвал один листок с карликового персикового дерева, потом помчался к дому… Дружок кинулся за ним, надеясь, что Жоли отправился за сахаром, но, сообразив, что Жолику сейчас совсем не до него, раздумал и опять улегся в тени подсолнухов. Жоли прибежал со своими трофеями на веранду. Теперь нужно придумать, как все это засушить. Можно положить листья между плоскими камнями или кирпичами, но таких камней он не нашел, а кирпичи были пыльными и шероховатыми. Можно было бы использовать гладкие доски. Или несколько толстых книг. Одна такая книга есть у него — сказки Андерсена с цветными картинками. Вот в нее-то, пожалуй, он и положит листья…

На мгновение Жоли задумался. Откровенно говоря, ему было жалко книгу. Вдруг страницы сморщатся? Или от сырых листьев потускнеют цветные картинки? А ведь они так красивы: королевич, превратившийся в лебедя, соловей китайского императора, бесстрашный оловянный солдатик…

Впрочем, у девчонок есть книжки! И не одна и не две!

Жоли шмыгнул в комнату, быстро вытащил из шкафа сестер две толстые книжки и заложил между страницами сорванные цветы и листья. Потом отнес книги на веранду, придавил их сверху кирпичами, задвинул все это в уголок и спустился в сад. Мама и девочки тем временем закончили писать письма.

— Ты где это бродил, Жоли? — поинтересовалась Ютка.

— Что-то ты больно тихий и смирный? — проворчала по-взрослому Кати. — Наверное, натворил что-нибудь?

— А вот и нет, — отозвался Жоли.

— Пошли на пляж, — скомандовала мама, — а по дороге заглянем на почту.

— Какая марка нужна на письмо в Будапешт? — спросил Жоли.

— В шестьдесят филлеров, — ответила мама.

— Нет, вы только посмотрите, что его интересует! — удивилась Ютка. — Уж не надумал ли ты написать письмо кому-нибудь?

Жоли ничего не ответил. Перекинув через плечо спортивную сумку, он задумчиво брел на пляж и ломал голову: как же обратиться к себе в письме? «Господину Ковачу? Жолту? Жоли? Мой дорогой Жолик? Уважаемый Жолт?» Пожалуй, самое простое будет «Дорогой братик!». Впрочем, так пишут обычно девчонки. Он напишет: «Дорогой брат!» Так лучше всего!

Заслуженное наказание

Вы когда-нибудь видели грозу на Балатоне?

Если не видели, то не можете и представить себе это зрелище!