Я сплю среди бабочек (СИ)

Annotation

"Счастье капризно и непредсказуемо, как бабочка: когда ты пытаешься его поймать, оно ускользает от тебя, но стоит отвлечься — и оно само опустится прямо в твои ладони…" Генри Дэвид Торо

Шарлотта не могла и предположить, что скоро проверит истинность данного высказывания на собственном горько-сладком опыте, и уж тем более не могла и представить, что данный опыт станет для нее возможен, благодаря ее давней и, казалось бы, безответной влюбленность в главного красавчика факультета, который — да быть такого не может! — в один прекрасный день обращается к ней с маленькой и на первый взгляд абсолютно безобидной просьбой…

Я сплю среди бабочек

Пролог

1 глава

2 глава

3 глава

4 глава

5 глава

6 глава

7 глава

8 глава

9 глава

10 глава

11 глава

12 глава

13 глава

14 глава

15 глава

16 глава

17 глава

18 глава

19 глава

20 глава

21 глава

22 глава

23 глава

Эпилог

Я сплю среди бабочек

Евгения Бергер

Пролог

Еще так рано, милый, — кричит мне вслед мама. — Куда ты так торопишься? Школа от тебя не убежит.

Но я игнорирую ее слова — она каждое утро говорит одно и то же, а я каждое утро все также не отвечаю — и выбегаю за порог. До школы пятнадцать минут пешего хода, но если поехать на велосипеде — дорога сокращается до семи, а при особо быстрой езде и до пяти минут — я знаю это с точностью до секунды, так как неоднократно проверил все это на практике.

Но сегодня мне придется бежать — мой велосипед нуждается в серьезной починке, а вчера у меня так и не дошли до него руки — закидываю рюкзак за спину и припускаю быстрым бегом по тратуару в сторону школы.

Эй, Адриан, тебя подвезти? — кричит мне наш сосед Кристиан, у которого крутой серебристый байк и он совсем не прочь им похвастаться. А я был бы не прочь проехаться с ним, но в таком случае мне придется потратить драгоценные минуты на выслушивание бесконечных похвал в адрес этого самого байка, а такое расточительство я себе позволить не могу. Абсолютно никак!

Спасибо, приятель, — машу я ему рукой. — Но у меня утренняя разминка… для улучшения общего тонуса, так сказать.

Он крутит пальцем у своего виска и давит на педаль газа: его байк взвизгивает и уносится прочь, оставив меня далеко позади. Смотрю на часы: я потратил на этот разговор ровно три четверти минуты — непорядок. До звонка остается еще двадцать пять минут… Нужно торопиться!

И я бегу, бегу до колотья в боку, до мушек перед глазами, до вспотевших подмышек и расстрепавшихся во все стороны волос, но укладываюсь ровно в десять минут.

Итак, еще три минуты до кабинета, и у нас будет ровно двенадцать минут…

Целых двенадцать полновесных минут! Я широко улыбаюсь. Все-таки жизнь чудесная штука, что бы там пессимисты не говорили на этот счет…

Школа уже кипит своей привычной утренней жизнью: ребята группками толкутся на школьном дворе, обсуждая кому что на душу легло, а кто-то даже смолит за ближайшим углом, и среди этих парней мой лучший друг Аксель — машу ему рукой и спешу скрыться в школьном коридоре, торопясь на свое утреннее свидание.

От быстрого бега у меня яростно грохочет сердце, и я вваливаюсь в аудиторию класса, упираясь обеими руками в колени, чтобы хоть малость отдышаться.

Адриан, — слышу я голос нашей учительницы математики фрау Рупперт. — Что с тобой приключилось? — она чопорно смотрит на меня из-под своих узких очочков, а рядом с ней моя одноклассница Мартина Прюффер — смотрит и улыбается. Вот ведь проклятие! Меньше всего я ожидал увидеть здесь ее лисью мордашку.

Я… я, — пытаюсь было проговорить я сквозь одолевающую меня отдышку, но от разочарования сердце, как назло, ухает лишь еще отчаяннее.

Присядь и отдышись, — снова говорит мне учительница. — Я должна закончить с Мартиной… — И они начинают обсуждать некую математическую формулу, которой этой невыносимой Мартине пришло в голову озаботиться именно сегодня. Сегодня, когда у меня было ровно двенадцать полновесных минут!

Бросаю тоскливый взгляд на часы: восемь… семь… пять… Двери открываются, и в класс вваливаются остальные мои одноклассники. Я удушу эту подлую девчонку своими собственными руками! Скрежещу зубами и со всего маху бухаю по парте своим тяжеленным рюкзаком — по четвергам он у меня забит будь здоров. Убить можно! Все с интересом оглядываются на меня, но я только пожимаю плечами… Мне, черт возьми, плакать хочется от разочарования, а они тут со своей этикой и эстетикой.