Вчера мы ходили на праздник, день независимости России. Были в парке, на детской площадке. Концерт посмотреть не удалось, хлынул дождь, и мы простояли под козырьком магазина полчаса.
Сегодня я пошла за выпиской на МПК к доктору. Выписка не была готова, и я очень расстроилась. Ведь комиссия завтра работает последний день, потом все идут в отпуск. Более того, мне было заявлено, что такие вещи в один день не делаются.
Днём Илья сказал мне: «Врач поняла, что надо на комиссию, сделала выписку». Я махнула рукой, решила, что он придумывает. Через полчаса звонит врач и заявляет мне, что всё написала, осталось только подписи собрать.
И ещё сегодня случай был. Илья показал: «Смотрел Инну. Она на работе рисует». Звонит Инна, я её спрашиваю: «Что ты там рисуешь?». Она мне с удивлением отвечает: «А ты откуда знаешь? Мы стенд оформляем для пришкольного лагеря». Инну, как и остальных родственников, он регулярно «смотрит», а потом мне докладывает. Причём выдаёт настолько личные вещи, о которых писать даже рука не поднимается. Я мужу периодически рассказываю, потом информация подтверждается.
В пятницу у нас была МПК. Я попросила перевести ребёнка на программу массовой школы. Члены комиссии предложили мне съездить в Томск, привести справку об обследовании. Если там решат, что с интеллектом у нас в порядке, то мы будем учиться на дому в обычной школе.
Вечером я позвонила родителям, которые на днях приехали из Томска. Они сказали, что стоимость курса составляет 12,2 тысяч рублей, а за квартиру они заплатили агентству за три месяца 21 тысячу, хотя жили там один месяц. Я в ужасе, таких денег у нас нет.
На следующий день утром я пошла к психотерапевту, мне подруга посоветовала. Пролежала там час в кресле, слушала гипнотические установки на восстановление здоровья и устойчивость к стрессовым ситуациям. Вроде бы подействовало. Нужно пройти десять сеансов. Успокоенная, опять поехала на комиссию, переговорила там с несколькими людьми. В частной беседе мне было сказано, что кто бы из детей с нашим диагнозом ни обратился в нашу психбольницу, все они считаются там необучаемыми. Нужно ехать в Томск за рекомендациями, другого выхода нет.
Сегодня взяли у друзей диск «Реквием» Моцарта. Я включила и не поняла, в чём дело – стрекочут какие-то кузнечики. Оказалось, что это в запись «вплетены звуки дикой природы». Илюшке объяснила, как кузнечики издают звук. Он засмеялся:
– Раньше на поле слышал и не понимал, что за звук.
– Я тебе уже сколько раз объясняла, что нужно у мамы спросить. Может быть, тебе ещё что-нибудь не понятно?
– Мчатся. Не понял.
– Мчаться – это быстро двигаться. Помнишь такую песню: «Тройка мчится, тройка скачет. Вьётся пыль из-под копыт».
– Понял. Не мог найти вариантов.
Все дни заполнены какой-то бестолковой беготнёй. По утрам я хожу к психотерапевту. Поначалу мне казалось, что это действует, но вчера всё опять вернулось на круги своя. Я опять впала в депрессию от безнадёжности изменить ситуацию.
В Томске нас отказались принять, так как они работают с детьми дошкольного возраста, а Илье уже 11 лет. Я мысленно прокручиваю в голове варианты выхода из кризиса, Илья всё считывает и волнуется вместе со мной. Вчера варю обед, а сама думаю о своём: «Как же можно использовать способности ребёнка? Ведь нужно это развивать! Может быть, он тоже сможет людям помогать, каким-нибудь народным целителем станет». Слышу хохот из зала в этот момент. Прибегает Илья с таблицей и показывает: «Это ты здорово придумала, людей лечить».
Все эти мысли возникли у меня после нескольких моментов, когда Илья докладывал, где у меня болит. А однажды пришла знакомая и рассказала, что очень хочет родить девочку. На что Илья выдал мне после её ухода: «Смотрел у неё в животе. Там нет девочки, а она говорит родить надо».
А на днях вообще произошёл случай, потрясший меня. Мы смотрели передачу «Битва экстрасенсов». Людей с паранормальными способностями просили угадать, какие события произошли в заброшенном здании. Многие экстрасенсы стали говорить об убийстве, произошедшем в доме. В этот момент Илья подошёл ко мне и показал: «Я тоже так могу. Увидел, что убили дядю».
По телевизору показали фотографии пропавших детей. А Илья прокомментировал это так: «Они могут их даже не искать, не найдут никогда в жизни. Я видел их тени. Их нет в живых. Они мучились перед смертью».
Мы были на МСЭ. Инвалидность опять продлили на два года. И это в таком тяжёлом случае! Не понимаю я наших врачей. Илья не хотел туда идти, заявив, что не считает себя инвалидом. ИПР я попросила пока не составлять, хочу получить консультации независимых специалистов. Вчера посмотрела электронную почту и обнаружила, что пришёл ответ из ЦЛП от юриста, где подробнейшим образом расписано, как бороться за наши права.