Я стал ведьмой

— Род Лерон свергли много лет назад и никто к ним не пришёл на помощь, — говорит скрипучим голосом Горн, а у самого сердце сжимается. — Это было страшное событие, о которое невозможно выкинуть из памяти тех лет, — Эригон и Дельсон затаили дыхания желая знать всё, но в сердцах обоих было сожаление, что не пришли. Трусами оказались. — Все знали в королевстве, что скоро у Вернера родиться ребёнок и сам Вернер займёт место своего отца, — Мирон и Эмильхан между собой переглядываются, они слышат о таком впервые. И перед глазами обоих встаёт образ Элиана с серыми глазами, что не похож на Вернера, если только цветом радужки. — В день рождения наследника они напали прямо на замок, который не выстоял больше трёх дней, оказалось настолько много предателей среди тех, кто не желал правления правящей династии Лерон. Семья Лерон не справилась с врагами, а духи леса и боги им не могли, — у Грона дрожит нижняя губу и он нервно стучит по стулу позабыв о своём чае, — волки не сумели помочь в такой беде. Семья Лерона осталась без какой-либо поддержки в те злополучные и долгие часы, что превратились в дни. Им не дали воззвать к своей природе и магии, множество магов, ведьм, рыцарей околдовали и волков отравили, что могли помочь в случае чего. Они убивали медленно нанося точечные незаметных не для кого удары. Столица почти сгорела дотла оставив полную разруху и лишь великий замок устояли. Жители кричали, просили о пощаде, но никто не услышал чужих молитв. Всего три дня и ничего не стало… никого из них и о спасение больше никто не грезит, мы молимся прожить лишь лишний день и не умереть.

Больше не перед кем теперь просить прощения.

Внутри Дельсона и Эригона разрослась целая буря, никто не выжил, погибли все. Они с друг другом переглянулись, пока все притихли. В сердцах обоих чувствовалось боль и горечь осела прямо на языке, никто не вспомнил о том, что узнав правду каждый может из них сгореть. Древние заклятье привязи не сработало.

Никто из них не осмеливается что-то сказать, каждый погрузился в свои думы. Звенящая тишина в доме начинает давить, а Мирон и Дельсон ещё больше убиты горем узнав правду спустя долгие года. Об ошибки не забудут и никогда не забывали только правды не знали. Столько лет бездействовали, а теперь пожинают собственные плоды.

— Ты же не думаешь?.. — не договаривает Мирон, боиться сказать вслух, но Эмильхан всё понимает без этого.

— Мы не можем быть в этом уверены… но будь уверен, я никому не дам тронуть мальчишку, убью каждого, — скрипит зубами Эмильхан. Теперь его сын может оказаться в ещё большей опасности, чем ранее… Но ведь те могут ошибаться на его счёт? Грон сказал никого в живых не осталось, умерли все. Тогда почему чёрт его возьми у Элиана цвет глаз серый!? Всё слишком сложно.

Дельсон поджимает губы в тонкую линию понимая, что смысла отрицать нет. Вполне вероятно, что Эли из рода Лерон… И магия у них с Вернером похоже. К его сыну однажды волк пришёл из леса, тогда граф и забил тревогу, после чего на Элиана наложили печати и похоже далеко не зря. Нужно всё будет хорошо обдумать по возвращению домой.

— Тепер же Грона убют! — восклицает Шон и кусает свою губу смотря на старика, он ему не родной, но в столь юном возрасте устаешь видеть смерть идущую по пятам. — Почему вы не промолчали!? — мальчуган этого не понимает и качает головой. — Она вас убют!

— Кто и за что его убьёт? — Корг слушал всё внимательно, впитывал в себя каждую деталь рассказа.

— Успокойся, Шон. Неважно, если она придёт и заберёт мою жизнь это не имеет значения, я бы в любом случае умер от голод или от её руки. — Грон избегает назвать её имя всеми, его окутал страх и старик пошёл на отчаянный шаг ради чужаков, что могут и не стоить этой правды. Грон оставил вопрос Корга без ответа. — Господам было важно знать правду, никто кроме меня ничего бы им не сказал. Я устал уже бояться и так восемнадцать лет сижу в тени, хотя сам должен гореть на том свете, быть рядом со своим королём и принцем.

— Мы вам невероятно благодарны только не радует, что вам за эту правду, возможно придётся поплатиться жизнью, — качает головой Эригон и внимательно смотрит на пожилого мужчину. — Без вас мы бы вряд ли узнали что-то о Вернере… — Мирон кусает щёку изнутри.

Даже мужчины умеют плакать, но держат лицо стараясь казаться сильными в чужих глазах. И соратник вмиг способен обернуться тебе врагом, когда был другом, а враг способен стать лучшим союзником.

— Я уже довольно стар и мне ничего терять, — вздыхает тяжело Грон и допивает свой чай, а другие будто забыли о еде и горячительных напитках. Про отдых и сон никто не вспоминает с дороги. — Вы же не просто так сюда пришли, я не буду допытываться, возможно вы что-то сможете ещё изменить. Будь осторожны, если встретитесь с ней.

— Благодарим, — Эмильхан благодарно сжимает плечо старика, а в собственных глазах залегло горе.