Я стану Императором. Книга VII

Мой Пузырь разошёлся на всю звёздную Систему, захватив все имеющиеся корабли и станции. А ещё я продублировал этот Пузырь своим мысленным приказом. И заключался он в одном слове:

— ВОН!!! — сказал я решительно.

Перед моими глазами вспыхнул натуральный салют, сигнализирующий о диком перенапряжении, из носа потекла струйка крови. Слева и справа послышался грохот. Иссохшие тела, которые покинули Сущности, падали на пол. С громким грохотом упали доспехи космодесанта, внутри которых рассыпались старые кости. Подозреваю, что это произошло на всех кораблях в системе.

— Прекратить огонь! — рявкнул я в рацию. — Дюрер, Хаоса больше нет!!!

— Прекратить огонь! — продублировал Дюрер и замер. — Антон... Антон, что произошло?

— Адмирал, отправляй на корабли абордажные команды. В каждой должны быть пилоты. Если ты не поторопишься, то мои новые приобретения через несколько часов рухнет на планету или врежется в нашу драгоценную Крепость. И да, на БКК можешь никого не посылать, я справлюсь сам.

— Уверен?

— Ещё как!

Перебегая с место на место, отшвыривая полуистлевшие тела, мои пальцы забегали по приборам. Пилотировать огромный и самый мощный корабль Империи в одиночку было сложно, но возможно. Да и не было у меня задачи пилотировать. Мне всего-навсего нужно было остановить, что он не врубился в Орбитальную Крепость, в которую он пёр до последнего.

Удивлённые возгласы послышались со всех сторон.

— Все хаоситы рассыпались, что произошло?

— «Сметливый» вызывает «Казарского»! Сэр, угроза миновала? Где адмирал?

В эфире раздался голос Дюрера:

— Всё под контролем, господа. Человечество победило. Ваш командующий, к сожалению, погиб, и у вас всё ещё есть выбор — присоединиться к нам, — тут старый адмирал рассмеялся, — или всё равно присоединиться к нам, но уже не по своей воле. Мне кажется, вы все видели, на что способен ваш новый командир. И да, вот эти чудесные кораблики Хаоса теперь тоже наши. Признавайтесь, господа офицеры, кто из вас так же, как и я мечтал послужить на Большом Корабле Космодесанта? С нашим командиром эти мечты сбываются!

* * *

Я такого не видел практически никогда — вся планета в Астральном плане горела яркими пятнами энергии, что светились с различной интенсивностью. Планета, производящая Эссенс ожидаемо была уникальной. Она находилась одновременно в нескольких слоях Подпространства. Не так, как обычные планеты, просто отбрасывая свою тень, она находилась там физически. Это было похоже на мою Глыбу, именно поэтому на ней и прижилась Друза.

После того, как все хаоситы по моему приказы покинули человеческие тела, Дюрер устроил перекличку. Два из четырёх человеческих крейсера были в полном порядке и под полным контролем. Ещё два были технически почти целы — лишь один из них пострадал от ударов хаоситов. Вот только оба лишились большей части личного состава.

Два мятежных человеческих эсминца были уничтожены, два в порядке. Наши корабли не пострадали. В Крепость одержимые ожидаемо ринулись в командную рубку, вырезав командующего и старших офицеров. Вот только большинство средних и младших военных чинов сохранились, не говоря уже о рядовых. Крепость, после того как схлынула паника от резни, что творили хаоситы на борту, оказалась вполне себе боеспособной.

А ещё теперь у меня был Большой Корабль Космодесанта с говорящим названием «Имперский Гнев», который мне даже не хотелось переименовывать. И, в нагрузку — два крейсера и пять пустых фрегатов — все, соответственно, без экипажа, с грудой старых костей и трухи на борту. Однако Дюрер справился. Абордажные команды остановили бесконтрольный полёт космических кораблей, более того — повесили их на орбиту над планетой.

Оставшиеся человеческие силы не колебались ни мгновения. Тот шквал эмоций, который их захлестнул в процессе этой битвы — смена отчаяния на надежду, а потом на торжество от победы, заставило их перейти под моё командование. Сколько в этом было здравого смысла, а сколько страха — я не знаю. Да и мне было всё равно. Да, я смог одолеть соблазн Хаоса, что не то что нашёптывал мне, а яростно кричал взять под контроль хаоситов и превратить остальных людей в свои послушные игрушки. Вот только это сознание никуда не ушло. Если бы раньше я где-то беспокоился о том, что фактически заставил людей подчиниться себе силой, то сейчас у меня не были ни единой похожей мысли. У меня была совсем другая мысль — я оказал им честь, позволив присоединиться к себе.