Я стану ночным кошмаром

— Я вчера зашел в универсам, где у тебя случился инцидент. Попросил начальника охраны поднять старые записи видеонаблюдения. Их вроде должны месяц хранить, но начальник там перестраховывается, оставляет на год, и мне повезло; запись вечера твоего прошлогоднего дня рождения нашлась. Только я ничего особенного не увидел. Разглядел тебя, Минусевича, твою подругу. Звука, естественно, нет, и при просмотре непонятно, почему ты вдруг рванула с места. Я прокрутил записи с других камер и обнаружил, что Минусевич там был не один. А кроме того, за вами наблюдал тот самый начальник безопасности универсама.

— У них договор с вневедомственной охраной или с частной структурой? — поинтересовалась Вера, не обратив внимания на последнюю фразу.

— Нет, своя служба — дешевле обходится. А кабинет ее главы как раз в том магазине.

— То есть запись ничего не прояснила?

Владимир ответил не сразу, чуть помолчал, а потом медленно произнес:

— Ничего, кроме того, что начальника службы безопасности зовут Колодин Николай Сергеевич.

Вера замерла. Ей даже показалось, что у нее остановилось дыхание. Известие было столь неожиданным! Странно, что она до сих пор не узнала, что в универсаме, находящемся на ее территории, работает ее отец! Причем не продавцом, не грузчиком, а руководит охраной.

То есть ей полагалось сразу зайти и познакомиться с этим человеком. Как бы она себя повела, узнав новость, еще неизвестно, но ведь не зашла же. Когда-то давно, в своем детстве и юности, Вера мечтала увидеться с отцом, ей даже хотелось, чтобы тот вернулся в семью, тогда бы у них с мамой все было, как у других. Желание, конечно, не было постоянным, а потом, когда Вера стала постарше, и вовсе пропало. А вот теперь вдруг такое известие…

— Выглядит лет на пятьдесят, — добавил Владимир, — если ты о его причастности думаешь. Телосложение не плотное, вес едва ли превышает восемьдесят килограммов.

— Практика показывает, что разные люди по-разному описывают одного и того же человека.

— Это точно, — подтвердил частный детектив, — а ты сама что думаешь? Вас, кстати, обучали составлять психологический портрет предполагаемого преступника?

— Разумеется. Но только когда создается специальная группа для поимки какого-нибудь серийного убийцы, в ее состав всегда включают штатного психолога, а тот уж начинает давать советы и рекомендации.

— Ну, у нас с тобой психолога нет, — сказал Владимир, поднимаясь и садясь в постели, — поэтому давай мы с тобой сами попытаемся выполнить его работу, подумаем, кто это может быть. Предположительно, мужчина. Или нет?

— Мужчина, — подтвердила Вера, — причем физически сильный. Ему за тридцать. Обладает познаниями в области медицины: Бережному наносил раны так, чтобы тот мучился, но не умирал долго, а потом сделал инъекцию героина Артему Лиусскому, рассчитав смертельную дозу. Не сексуальный маньяк, убивает мужчин и женщин. Вероятно, учился в медицинском, и его отчислили, а может, закончил вуз и сейчас работает врачом. Я бы проверила всех знакомых убитой участковой из поликлиники, с кем она училась в институте и с кем работала в разное время. Докторов-мужчин у нас не так много. Тем более что искать надо определенного возраста и определенной комплекции — внешность нам вроде известна. Кстати, бомж Толик может составить фоторобот.

— А среди твоих знакомых есть врачи? — поинтересовался Владимир. — Пусть случайных знакомых, или среди тех, о ком ты уже и думать забыла.

— Каких случайных? — возмутилась Вера и ущипнула его за бок. — Ты на что намекаешь?

На том разговор и закончился.

Утром ей позвонил Толик и доложил о проделанной работе. Накануне Вера назвала ему адрес Миклашевского и попросила бомжа съездить туда и взглянуть на того, кого Вера хоть и сомневаясь, но все-таки подозревала в убийствах.

— Не он это, — твердо заявил Толик. — Я его дождался и внимательно рассмотрел. У этого рост повыше. И он массивнее. А у того лицо поинтеллигентнее будет. Я говорю так не потому, что этот мент. Между прочим, сразу понятно, где служит. Мимо меня прошел и рявкнул: «Чего уставился? Давно в обезьяннике не сидел? Мотай отсюда, а то в один момент на пальму отдыхать отправлю».

Вера уже вздохнула спокойнее, когда Толик вдруг добавил:

— Хотя кто его знает. Этот тоже убийца. Я их по глазам узнаю, повидал на своем веку…

Нельзя сказать, что Вера успокоилась. Конечно, возраст можно скрыть, уменьшить немного, внешность можно изменить… Но ведь Миклашевский не женщина, макияжа на лице и парика на голове у него не было. Толик видел его таким, каков он в жизни, и не признал в нем убийцу. Хотя заявил об этом без особой уверенности. И в глазах что-то обнаружил. Но внешность определенно другая. Если, правда, Иван Севастьянович не надевал парик, когда готовился к очередному преступлению…