Я стану твоим врагом

— Это неудивительно, — кивнула герцогиня, — вы были очень слабы. Но я так рада, так рада, что вы гостите у нас! Не беспокойтесь за сына: Михаэль пришёл в себя ещё вчера вечером, и, по словам Януша, прекрасно себя чувствует. Возможно, он даже разрешит баронету прийти проведать вас. Я обязательно спрошу его об этом!

Марион разглядывала девушку с непонятным чувством, чувствуя себя одновременно раздавленной и благодарной. Герцогиня приняла их всех в свой дом, больных лесной язвой, опасных, заразных, и, как видно, ухаживала за ней лично в отсутствие Юрты. Вот только принимать помощь от Наалы оказалось болезненно… мучительно. Они не были ровней. Отблагодарить её достойным образом Синяя баронесса не могла, и оттого чувствовала себя неуютно.

— Сэр Эйр также пришёл в себя, чувствует себя хорошо, — продолжала рассказ Наала, без лишних просьб восполняя пробел в памяти баронессы. — За ним ваша камеристка, Юрта, приглядывает. Но сэр рыцарь уже не нуждается в пристальной опеке, он очень сильный человек! Януш не отходил от всех вас ни днём, ни ночью, молился со всей своей благодатной силой… обещал поставить вас всех на ноги быстрее, чем брат вернётся в имение. И поставил! — с гордостью завершила рассказ Наала.

Марион с трудом сглотнула: в пересохшем горле совсем не осталось слюны. Януш… ну конечно же, Януш и его волшебное лекарство, побеждающее лесную хворь! Уже не говоря о его чудесных, исцеляющих молитвах, благословенном даровании Единого, которое ставило на ноги смертников. Это ему они обязаны своим спасением. И, конечно же, Наале, которая настояла на их приезде. Юрта и в самом деле не справилась бы в одиночку…

— Брат? — переспросила Синяя баронесса. — Герцог Ликонт покинул имение?

— Три дня назад, — вздохнула молодая герцогиня. — В тот самый день, когда вернулся от вас. С тех пор не появлялся дома, но у него есть веские на то причины. Уверена, он поспешит сюда, к вам, как только представится возможность. Он уже осведомлялся о вашем здоровье, и я написала ему, чтобы он не беспокоился: вы в надёжных руках. Правда, леди Марион, я очень рада, что вы у нас, — снова повторила Наала, с улыбкой глядя на баронессу.

— Даже… даже не знаю, как вас благодарить, — с трудом вытолкнула Марион, и тут же закашлялась: пересохшее горло отказывалось служить.

— Ни о какой благодарности не может идти и речи, — горячо и в то же время крайне убеждённо, будто речь шла о всем известном факте, сказала Наала. — Это вы обязали меня своим визитом! Я безумно рада, что в имении появилась наконец другая женщина, с которой можно поговорить и приятно провести время. С тех пор, как брат послал за мной, я осталась совсем одна. В монастыре всегда рядом были другие сёстры, с которыми можно было перекинуться словом, а здесь… впрочем, Нестор не знал, что на город упадёт эпидемия, — вздохнула молодая герцогиня, — как раз когда он захочет представить меня ко двору. Он-то рассчитывал, что я буду разъезжать по балам и принимать ухаживания от лучших высокорожденных рыцарей королевства, но увы, — Наала коротко улыбнулась. — Значит, на то воля Единого.

Марион улыбнулась в ответ. Наала, высокая, изначально крупного, подобно брату, телосложения, но более худая и оттого нескладная, обладала тем удивительным качеством, которое называют врождённым обаянием. Лицо её также не отличалось правильностью черт — обычное лицо в ореоле светло-русых волос, которое оживляли лишь умные глаза, синие и спокойные, с тем знакомым пронзительным взглядом, который она привыкла видеть совсем у другого человека.

— И всё же я очень вам благодарна, — тихо повторила баронесса. — Уверена, мы вас очень стеснили.

— Ничуть! — горячо заверила герцогиня, и от её слов, от искреннего тепла, исходившего от всего её облика, Марион внезапно стало хорошо и спокойно. — Говорю же, это я вам обязана. Знали бы вы, как одиноко мне здесь было! Вначале Нестор угодил в тюрьму, затем вся эта смута с его назначением, гибель короля Андоима…

— Гибель короля Андоима?! — поразилась Марион.

— Ох, ну да, вы же всё пропустили, — всплеснула руками Наала, присаживаясь на край кровати. — Да-да, галагатская банда во главе с самим Большим Питоном устроили засаду на городском кладбище, куда король пришёл почтить память почившей супруги… Нестор был там и всё видел. Он сказал, что Андоиму помочь было нельзя. Принца Ореста короновали на следующий же день — брат сумел уговорить Высший Суд обойти все церемониальные сроки, слишком уж опасно оставлять королевство без монарха… в условиях обострившихся отношений с Авероном, — запнувшись, добавила герцогиня. — Увы, это так, — подтвердила Наала, поднимая с подноса тарелку с бульоном и протягивая её ошарашенной известиями Марион. — Вот, прошу вас, ешьте, пока не остыло, а я буду говорить… Так вот, сегодня ожидаем прибытия императрицы Северины, которая прибыла на могилу дочери… и сегодня же состоятся похороны короля. Слухи ходят, императрица в ярости…

— Почему? — Марион едва заставила себя проглотить одну ложку бульона: похоже, пока она болела, мир окончательно сошёл с ума.