Я ставлю на любовь

— Как насчет того, чтобы вернуть мне то, что ты одолжила? Завтра вечером в… суши любишь?

Казалось, покраснеть сильнее невозможно, но ей и тут это удалось. Кивнула, словно испугавшись последствий своей смелости, и отвела глаза. Влада буквально выжгло сладкой судорогой по позвоночнику при виде этой бесхитростной улыбки. Вряд ли ее обладательница осознавала, что с ним сотворила ее детская непосредственность.

— Продиктуй мне свой номер, — он старался, чтобы его голос звучал тепло и мягко.

Записал, вслушиваясь в мелодичный перезвон этого дрожащего голосочка.

— Я позвоню завтра. Очень хочу увидеть тебя снова.

Очень некстати вернулась подруга. А ему так хотелось поцеловать Настю на прощание в эти разрумянившиеся щечки, что пришлось сделать над собой усилие и лишь слегка пожать ее пальчики, чтобы не напугать сильнее. Когда Настя вместе с этой белокурой охотницей на мужчин скрылась за ширмой примерочной, подошел к стойке консультанта.

— Я оплачиваю покупку, которую вам только что сказали. Платье и босоножки. Вы можете подобрать к ним сумку и аксессуары? — девушка кивнула, показала ему несколько сумок. Влад выбрал ту, что, на его взгляд, подошла бы к платью, и еще несколько ожерелий. Расплатился, подмигнув понимающе улыбнувшейся консультантке. Вот теперь ему хотелось ускорить время. Ускорить, чтобы скорее наступил завтрашний вечер и он наконец увидел бы ее снова.

…Он только вышел из душа, растирая плечи полотенцем, когда телефонный звонок прервал полет по долинам воспоминаний. Влад собирался ехать на конспиративную квартиру, чтобы передать Михаилу билеты и сопроводить в аэропорт. Он еще не знал, что услышит на том конце провода.

— Лидер, у нас ЧП. Полчаса назад расстреляли машину Анвера. Он сам и хакер мертвы. Пацан сразу, Анвер скончался в реанимационной машине…

Пол задрожал под его ногами. Сцепив зубы так, что десны полыхнули острой болью, он с размаху впечатал кулак в лакированную поверхность стола.

— Кто?! Как?

— Их ждали. Они едва успели отъехать со стоянки у дома хакера…

“Я опоздал”, - ярость вместе с отчаянием прорвала плотину ледяного спокойствия. Шакур еще что-то говорил, кажется, о том, что Михаила убили сразу, Анвер отстреливался, пока не получил пулю в сердце. Судя по всему, была попытка захватить его живым для допроса. Влад кивал, чувствуя, как остатки самообладания осыпаются осколками у его ног. Анвер. Он был с ним с самого начала. Первый, кого нашел Лидер, вернувшись в город спустя несколько лет, первый, кто так обрадовался его чудесному воскрешению и намерению стереть Синдикат с лица земли. Тот, кто собрал бригаду самых верных и преданных Лидеру. И сейчас он погиб, потому что Влад недооценил опасность, уже во второй раз не осознал всей серьезности положения.

— Сбор в Семипутовке через сорок минут. Обзвони всех.

Время замирает, но Влад сам не понимает, как сумел взять себя в руки, как не разбил автомобиль на скользкой дороге… Хотелось рухнуть на колени в рыхлый снег, чтобы кричать, выплеснуть в мрачные зимние сумерки боль от потери своего друга. У него больше не было никакого права на слабость.

— Минута молчания. Помянем Анвера и Михаила.

Когда минута истекла, он заговорил:

— Вы знаете, что делать. Просмотрите запись и найдите мне эту шибко умную б*ядь в кратчайший срок. Живую. Эта тварь не заслужила легкой смерти…

Его слушали внимательно, не перебивая и не задавая излишних вопросов. Спустя полчаса Лидер незаметно сунул таблетку под язык, запил водой и устало опустился в кресло…

Глава 9

Настю трясло. Буквально выкручивало все мышцы тела, включая сердечную. Да что с ней такое?!

Она — Ангел Смерти высшего уровня. Предмет профессионального вожделения спецслужб и криминалитета, идеальная машина для аналитического выслеживания и уничтожения. Одна из десятки лучших. Вторую женщину, которой удалось достичь подобных высот — Ингу, снайпершу от бога, год назад выследили и жестоко с ней расправились. Таким образом, осталась только Настя. Учитывая тот ад, через который пришлось пройти, буквально выгрызая свое право быть лучшей, можно было смело утверждать, что она куда выносливее, умнее и сильнее оставшейся восьмерки мужчин. Тогда как за ними изначально признавалось право на победу, ей, девчонке, приходилось это доказывать изо дня в день.

На ее счету много убитых. Кто-то — лично ею, кому-то она всего лишь подписала смертный приговор. Это стало практически рутиной, которая забывалась сразу, не позволяя совести и морали возмутиться положением вещей. Чем ее сегодняшнее открытие отличалось от тех, что приходилось делать ранее?