Я страдаю по тирану

— Влад? — зовет Леся.

А он пялится на это красное платье и ощущение, будто вместо виски он залпом глотнул растворителя.

— Проходи. Заказать тебе выпить?

— Нет, я только что поужинала.

И что, даже не пошутит? Ничего не ляпнет? Не прыгнет на кровать с радостным рассказом о том, чем занималась весь день? Олененок тонко чувствует атмосферу и его настроение. Смотрит настороженно.

— Как прошла встреча?

— Паршиво.

— Жаль.

— Да плевать. Иди сюда. Сегодня я решил развлечься особенным образом.

Это успех: ему тошно от самого себя.

Зато сейчас можно притянуть ее к себе и поцеловать. Забыться, расслабиться на пару секунд, и просто целовать, сжимая в кулаке мягкие волосы, пахнущие морем. Вести ладонью по обнаженной коленке, поднимая подол платья, наслаждаться частым тяжелым дыханием Олененка.

И еще раз. И еще. И последний. Вот этот точно последний.

— Влад! — Она отрывается от него и обеспокоенно заглядывает в глаза. — Ты в порядке? Я вчера что-то сделала не так?

— Не так? — хрипло переспрашивает он, не сразу соображая, о чем она. — О, нет, ты была умницей. Именно поэтому сейчас мы попробуем кое-что новое.

Олененок все чувствует. Не понимает ничего, но чувствует, что это не томная встреча после тяжелых переговоров. От него пахнет виски, наверное, ей не нравится. А еще, хоть дразняющие ласковые прикосновения ладоней к телу заводят Лесю, она дрожит.

Дверь бесшумно открывается, впуская Марго, но Леся будто чувствует чужое присуствие и вырывается из его рук. Пытается, точнее, потому что Влад не пускает, прижимает к себе крепче и чувствует, с какой силой бьется ее сердце.

— Влад! — шепчет Олененок. — Пусти!

— Марго нам не помешает. Даже, я бы сказал, наоборот. Поможет.

— Что? — Леся хмурится, смотрит недоверчиво, будто ждет, что он сейчас рассмеется и выпустит ее.

— О чем мы договаривались, Олененок? Тогда и так, как я скажу? Забыть слово "нет"?

Она вздрагивает, а в памяти всплывает первый их разговор. Когда он еще всерьез не верил, что и впрямь возьмет на работу хрупкую, но до ужаса языкастую девчонку. А она просто хотела спастись от долгов.

Влад не хочет смотреть ей в глаза. Не может честно ответить за собственные поступки, да и невозможно, наверное, за такое оправдаться. Но ведь это лучше, чем медленно умирать рядом с ним, верно? Во сто крат лучше.

Словно подтверждение правильности мыслей накатывает безумная порочная фантазия. Как она кончает, когда он медленно входит в нее, а умелые пальчики Марго добавляют остроты и наслаждения. Сложно представить, чтобы такая фантазия родилась в голове Олененка. Сложно представить, что ее бы это завело.

Леся словно понимает, о чем он думает. Ловит его взгляд и ищет в нем ответы. Потом он видит в ее глазах что-то другое. Среди остатков возбуждения, жажды прикосновений и поцелуев, мелькает что-то очень похожее на боль. Будто он ее ударил. Олененок даже вздрагивает, когда Марго, стуча каблуками, делает несколько шагов вперед, а потом… прижимается к нему, будто ища защиты.

От него же самого.

Господи боже! Леся, даже зная, что именно он с ней делает, ищет у него защиты.

Большие грустные глаза смотрять и с тоской, и с обреченностью, и с гребаной нежностью, которую он так и не смог из нее вытравить. Бьет ее жизнь, бьет, по почкам долбит со всей дури, а ей хоть бы хны. Отряхивается и идет дальше, такая же невинная, как была.

Упрямая дурочка, влюбленная. Теперь вот еще словно побитая, но ей даже сейчас не приходит в голову отказаться, дать ему по морде и сбежать. Затихла у него на груди, еле дышит, кажется, и просто ждет.

Марго только усмехается. Когда он просил ее помочь, приврав о настырной влюбленной девице, то даже не думал, что она станет свидетелем этой сцены. Как он стоит посреди номера, прижимая к себе Олененка, и вместо прелюдии к жаркой ночке объятия становятся самым страшным его кошмаром.

Он качает головой, и Марго так же бесшумно выскальзывает из номера, оставляя их одних.

— Ну и что это такое? — спрашивает он.

Олененок вскидывает голову.

— Что? Я ничего не сказала!

— Тогда почему ты так дрожишь?

Опускает голову, а когда он разжимает руки, отступает на несколько шагов.

— А кто это?

— Марго. Дочь хозяина отеля.

— У вас с ней был роман?

Снова на "вы". И глаз не поднимает. А Влад, похоже, слишком мало выпил.

— Так, пара ночей. Она просто девушка, которая тоже не прочь поразвлечься.

— Я испортила вам вечер?

— Сядь, Лесь. Надо поговорить. Так дальше нельзя.

Он протягивает ей запотевшуюю бутылку с лимонадом, но Леся только вертит ее в руках, отстраненно глядя прямо перед собой.

— У нас неправильные отношения. Я ведь неспроста ищу именно секретаршу, которая будет со мной спать.

— Я научусь! — вдруг выдает Олененок. — Я никогда не работала секретарем, я буду учиться. Я знаю, что плохо получается, просто я…

На пушистых ресницах поблескивают слезы, которые она смахивает, стараясь делать это незаметно.

— Лесь, дело не в этом. Ты ведь понимаешь, что я — не тот человек, который будет встречаться с девушкой, жить с ней, создавать семью и воспитывать детей? Мне это не нужно.

— Я понимаю.