Я – Стрела

— Мисс Стелла Маккой, вы не уделите мне немного времени? Я — Алесандр Пинто, старший советник Службы национальной безопасность.

Обращение с вопросом мне показалось номинальным. Мужчина скорее изображал вежливость, чем ее действительно хотел показать. Я наскоро попрощалась с Моникой. Даже помахала ей рукой, чтобы она перестала оглядываться, бросая полные подозрения взгляды на поджидавшего меня мужчину.

— Ах, эти предубеждения, — печально сказал Пинто. И я бы даже поверила, если бы в интонации, с которой он говорил, не мелькнула явная нота иронии. — Смотрю я на вашу подругу и удивляюсь. Стражи недолюбливают нашего брата, государственного служащего. Казалось бы, одно дело делаем. Вы ослабляете Хаос, мы — укрепляем человеческие ряды. Что нам делить? Но даже милая первокурсница ГАСа смотрит на меня с неприязнью.

— Она не на вас смотрит. Точнее на вас, но не из-за должности. Мы после недавних событий не очень любим расставаться с друзьями.

Я покосилась на вход в аудиторию. Из нее до сих пор не вышел Райден, оставшийся поговорить с Сантаной.

— Прошу не беспокоиться, мисс Маккой, — мягко проговорил Пинто. — У нас с вами предстоит конфиденциальный разговор. И недолгий, к слову сказать. Вы даже потом его молодому человеку сможете пересказать. Почти весь. В том объеме, который будет позволителен. Пройдемте в одну из аудиторий? Я тут нашел парочку тихих мест.

Он добродушно улыбнулся. И я поежилась от внезапного холодка по спине.

— Позвольте узнать, что именно вы хотите от меня услышать? Какова тема конфиденциального разговора?

— Я расспрошу вас о недавних событиях, нюансы, детали. Может быть вы заметили нечто… странное.

Коридор показался неожиданно узким, освещение темным, а пугающий собеседник — слишком близко. Он качнул головой в сторону лабораторного крыла и попытался ухватить меня под локоток.

— Мистер Пинто, — сказала я, уходя от захвата, — давайте начистоту. Я вас совершенно не знаю, хотя вы меня сразу назвали по имени. Мало того, вас не представил никто из тех, кому я доверяю. Неужели человек на такой должности полагает, что я начну делиться «нюансами и деталями» с незнакомцем, встреченным в коридоре?

— Ого, — сказал безопасник. И перестал быть сахарным до оскомины. Он выпрямился, расправил плечи и неожиданно значительно прибавил в росте. Блеклые серые глаза потеряли сонный вид, весело заблестев.

— Вы первая, кто находит смелость отказать в таком разговоре. Обычно люди верят на слово. А если покажу удостоверение?

— Только рекомендация одного из моих риторов, — твердо ответила я.

— Очень интересно… Тогда может быть пройдем в административный корпус? Вы же не боитесь передвигаться по территории собственного учебного заведения?

Сказала бы я, что после «внедренных хаоситов» боюсь всего подряд и всех подозреваю, но не хочется подставлять ГАС, да и себя тоже. И так по острию хожу. Я сдержала желание отвести глаза, даже наоборот — посмотрела пристально — чопорно кивнула и двинулась вместе с безопасником на выход. Медленно. В тайне надеясь, что нас догонит Райден. Пригласить на закрытую беседу, почти допрос нобиля не получится, придется отдуваться самой, но сама ситуация меня пугала. Вчера весь день трясли риторов, занятия из-за этого отменили. Значит у Рохо должны были взять показания. Что же он им рассказал? И что именно сообщил обо мне? На улице мы встретили ритора Бустаманте, который при виде Пинто попытался затеряться среди елок, но был выцеплен громким доброжелательным окриком:

— Мистер Бустаманте, уважаемый, можно вас на минуточку? Вы не представите меня этой милой девушке?

— А у меня есть варианты? — мрачно пробубнил ритор, вынужденно включаясь в общение. — Стелла, познакомься, это офицер национальной безопасности, старший у них. Мистер Пинто, это Маккой, одна из лучших студентов первого курса, второй прошла отбор.

— О, благодарю вас, сэр. Значит Маккой? Ах, какое счастье познакомиться со столь прелестной девушкой и успешной ученицей, — улыбаясь от уха до уха возликовал старший советник. — Теперь мы можем поговорить наедине, мисс?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Я тоскливо посмотрела вслед быстро попрощавшемуся Бустаманте и еще раз увернулась от руки безопасника, пытающегося меня схватить за локоть.

— Прошу прощения. Не люблю, когда меня трогают, — честно призналась я. — Вы не будете против поговорить здесь, прямо в парке? Я готова ответить на ваши вопросы, мистер Пинто.

Мужчина снова сгорбился, словно ему так было привычнее и спросил: — Как вы определили, что Уильям Рохо хаосит? — Эм…

— Не надо стесняться, мисс. Именно вы обвинили секретаря во время боя. Так и крикнули «Рохо-хаосит».

— А мне казалось, никто не услышал, — честно призналась я. — По крайней мере, реакции не увидела.

Пинто прищурился, и лучики морщинок, разбежавшихся от уголков глаз, опять вернули приятность его лицу. Он даже вздохнул сочувствующе.