Я сведу тебя с ума

Беатрис смотрела на его руки и представляла, как он легко поднимает ее и усаживает к себе на колени. Она отводила взгляд, но в следующую минуту мысленно приникала к губам Ральфа, вспоминая тот опустошающий, тот живительный поцелуй…

Беатрис словно растворялась в эротическом мареве, ее настроение в любой момент готово было прорваться наружу. А «хозяин» продолжает спокойно попивать виски и чуть ли не задремал. И тут она взвилась как разъяренная кошка.

— Я устала! — Соскочив с кресла, Беатрис почти бегом устремилась к двери. — Пойду лягу.

Чего она ожидала? Что Ральф будет умолять ее остаться? Что он подхватит ее и уложит на ковер перед камином?

— Спокойной ночи, — кивнул он, не оборачиваясь.

На следующее утро Беатрис спустилась к завтраку, испытывая некоторое раскаяние. Пора наконец начать образцово относиться к своим обязанностям. Настоящие гувернантки спокойны, рассудительны, сосредоточены на детях, они не тратят время на глупые фантазии о своем «хозяине». Беатрис провела большую часть ночи, убеждая себя, что не хочет никаких поцелуев. Она так старалась. Все ее объяснения были весьма неубедительны, но это было единственное, на что она была способна.

Беатрис начала с того, что после завтрака проверила холодильник.

— Нам нужен хлеб и молоко, — сообщила она Ральфу, допивая кофе. — Могу я купить это в поселке?

— Да. — Он поднял глаза. — Вы хотите, чтобы я отвез вас?

Беатрис взглянула в окно. За ночь потеплело, и бледное зимнее солнце пыталось растопить сосульки.

— День чудесный, — сказала она. — Я пройдусь.

Ральф весело посмотрел на нее.

— Вы переменились, — заметил он, и Беатрис замерла над списком покупок.

— Да? — чуть слышно произнесла она. — Я бы очень хотела этого…

Дети затаились, выжидая момент, чтобы заставить Ральфа выполнить обещание поискать игрушки. Беатрис, подмигнув, пожелала им успехов и быстро покинула замок. Ее настроение улучшалось с каждым шагом. Неужели всего несколько дней назад они с Софи беспрестанно ныли, что им приходится тащиться по этой самой дороге? Посмеиваясь, она решила, что сегодня установит личный спортивный рекорд. На обратном пути, размахивая пакетом с покупками, она была еще более довольна собой. Наконец-то началась новая жизнь!

Открыв дверь, Беатрис услышала стук опускаемой на рычаг телефонной трубки, и в следующую минуту Ральф появился на пороге своего кабинета.

— Это из вашего агентства… — начал он и остановился, поразившись чудесному видению.

Ее светло-карие глаза лучисто искрились. На фоне каменных стен, увешанных старинным оружием и охотничьими трофеями, она олицетворяла собой юную богиню жизни, красоты, любви, которой в древности слагали гимны языческие поэты.

— Из агентства? — растерянно переспросила девушка, опустив на пол большой пластиковый пакет и дорожную сумку.

— Да, из Лондона. Я сначала не мог сообразить, о ком идет речь, когда попросили Терезу Обри.

У Беатрис упало сердце.

— Что они хотели?

— Только узнать, как ваши успехи, и убедиться, что все в порядке. Этот клерк сказал, что обычно вы через несколько дней после приезда сами звоните.

— Ах, да, — искусственно спохватилась Беатрис, — я совсем забыла.

— Кажется, это не важно, — отозвался Ральф, прислонившись к дверному косяку. — Я объяснил, что все в порядке. Он интересовался, доволен ли я вами.

— И что? — собравшись с духом, спросила Беатрис.

— Ну, я вынужден был пожаловаться на то, что вы ужасная спорщица и невозможная фантазерка, что вам абсолютно незнакомо такое понятие, как дисциплина, что вы особенно капризничаете по утрам… — Ральф, заметив ее испуг, не смог продолжить свое драматическое выступление. — А если серьезно… я сказал, что вы прекрасно справляетесь и дети от вас в восторге.

Беатрис чувствовала, как тепло его улыбки проникает ей в кровь, готово пламенем выплеснуться на щеки.

— Надеюсь, о моих кулинарных способностях разговор не зашел? — смущенно пролепетала она.

— Не прибедняйтесь, пожалуйста… сами знаете, что на кухне успехи с каждым днем… Фактически, — задумчиво произнес Ральф, — в вас все изменилось к лучшему.

У Беатрис перехватило дыхание, сердце будто остановилось. Она не могла придумать, что сказать в ответ, и только смотрела на него. Их глаза долго вели между собой невыразимый словами диалог. Ральф опомнился первым и, уже направляясь в кабинет, равнодушно сообщил:

— Да, кстати, звонил ваш приятель, доктор. Он заедет за вами в семь.

Беатрис обескураженно наблюдала, как он удаляется по коридору. Ральфа явно не беспокоило, пойдет она с Чаком или нет. Очень удачно, что ее не было, когда звонили из агентства, они бы, конечно, сразу же догадались, что на другом конце провода вовсе не Тереза. Ужасная мысль пронзила ее. А что, если Джерри сделает то же самое? Гордая собственной инициативой, Беатрис сообщила ему, что все устроила, чтобы провести в Кроуфорде несколько недель, но ничего не сказала ни о Терезе, ни о том, каким образом она этого добилась. У него вполне есть повод позвонить и поинтересоваться, как идут дела, и если трубку возьмет Ральф…