Я свято верю…

Вила горлица[6]

гнездоВ ветках кипариса.
Вдруг открыл портал окно:
Снова я – Лариса
Лет семи иль десяти —
В детстве беззаботном.
Где, о чём я ни спроси,
Даст ответ охотно
Добрый, знающий отец
Или, чаще, мама.
Где всегда я – молодец,
Правда, чуть упряма.

С мамой учимся считать:

Сотня, двести, триста…
Папа может рассказать
Мне о декабристах.
Учит шахматной игре
И велосипеду.
Мама учит, что семье
Мне подать к обеду.

Научили, воспитали, —

Не успели рассказать,
Как без них мне быть, что делать,
Чтобы так не тосковать…

Впрочем, что здесь рассказать?

Нету в том секретов.
Нужно просто продолжать
Мне теперь всё это:
Жить, растить детей и внуков,
Мудростью делиться.
Каждый стал чтоб человеком,
Чтоб определился
С честью, с Родиной, с любовью
И с любимым делом!
Сердце чтобы было добрым,
Чтобы не черствело.

…А когда я слышу токот

Средь ветвей смоковницы[7], —
Рядом слышу папин шёпот:
«Это, доця[8], – горлицы»…

Напутствие сыну

Я пишу тебе ночью,
Мой любимый сынок, —
Вся изорвана в клочья,
Кровь стучит в мой висок.

Преисполнен тревогой

Каждый день мой и час:
Слишком сложной дорогой
Повела судьба нас!

И надолго, похоже,

Может быть, – на года…
Отступать нам негоже, —
Сдюжим мы, как всегда!

А когда придет время

Вам заделывать брешь, —
Сотни раз ты отмеряй,
По живому не режь!

Неразрывные нити

Повредить не спеши.
Мудрым быть, справедливым
Ты себе разреши.

Только вместе мы сила

Для свершений больших.
Вспомни: мама просила
Встать на место других…

Вспомни образ солдата

В Трептов-парке[9], в иных…
Наша память богата:
Мы ведь помним всех их!

И от памяти этой

Ты, сынок, оттолкнись.
Над безумством и злобой
Высоко поднимись!

Покаяние