Я так хочу

Лина вдруг безмерно устала, спорить расхотелось. Вырвав руку, она прошла по тёмному коридору, не заботясь, успевает ли за ней Наполеон в юбке. Открыв тяжелую дверь, вошла в нетопленую комнату, отыскала пальцами выключатель. Две круглых люстры с шестью матовыми плафонами медленно разгорелись. Кабинет залило желтоватым светом. На открытых полках, корешках книг и рабочем столе обозначился слой пыли. Лина запретила прибирать здесь и что-либо трогать. Она находила Яна в деталях обстановки и мелочах: ручке с истёртой золотой надписью; кожаном блокноте, раскрытом на давно канувшем дне; очках с погнутыми металлическими дужками и в скрученном трубкой прошлогоднем номере Таймс. Казалось, в воздухе ещё витает запах кубинских сигар.

Лина опустилась в продавленное кресло, погладила деревянные подлокотники и вздрогнула: от спящего камина несло могильным холодом.

– Ваша работа? – Эшли остановилась у стены, рассматривая картину с горчичными водами Темзы.

– Хотите купить?

– О, нет. Я плохо разбираюсь в живописи.

– Чего вы хотите? – устало спросила Лина.

– Хочу поблагодарить вас за то, что вы делали для Яна последние пол-года. Это заставило поменять мнение о вас. Думаю, я была предвзята.

– Извинения приняты.

Эшли обернулась и расхохоталась.

– Ваш смех неуместен, – Лина сузила глаза.

– Да, бросьте! Вы не более ханжа, чем я, чтобы придавать значение условностям. Мы не англичанки. Нам не понять тонкостей подобных церемоний. Да и Яну на это плевать, разве что, воспользовался бы случаем, облегчить денежные хлопоты траурного сборища.

Лина не спорила. Она сцепила ледяные пальцы, глядя как Эшли медленно пересекла комнату и остановилась у камина. Тонкая кисть скользнула по деревянной модели паровой яхты.

– Здесь должна быть выпивка. Невыносимо холодно и ужасно пересохло во рту.

– Виски? – хмыкнула Лина, отыскав в шкафу почти полную бутылку.

– Вполне. Итак, пооткровенничаем?

Вскинув брови, Лина молча плеснула янтарную жидкость в два стакана.

– Зная Олсена, могу предположить, что вы его единственная наследница. Хотя, эту тему мы не обсуждали.

– Почему вы решили, что её обсуждать стану я?

– Ян помог мне, когда у меня возникли, гм... личные трудности. Он много сделал для меня. Я перед ним в долгу…

– Не может быть, – ехидно улыбнулась Лина, – он не включил вас в завещание?!

– Не хамите. Вам не к лицу, – парировала Эшли.

– А вы скажите, наконец, зачем преодолели океан участвовать в церемонии, на которую плевать хотели.

– Хочу предостеречь от глупости, – поболтав в стакане жидкость, Эшли подняла его к свету. – Богатая вдова – лакомый кусочек.

– Не беспокойтесь. К богатству прилагается куча юристов и адвокатов. Кроме того, я совершеннолетняя и вменяемая.

– В том-то и дело... Она-то и тревожит – ваша вменяемость, – протянула Эшли, любуясь бликами на хрустальных гранях: – Речь о Кристофере Берри, дорогая.

– С ума сошли? – Лина не поверила ушам. – При чем тут он?

– Как же без нашего красавчика? Он ключевая фигура, – тонко улыбнулась Эшли и внимательно поглядела в лицо: – Вы ведь не будете отрицать, что были любовниками? Ой, вы побледнели? Я попала в точку?

– Вы много на себя берете, мисс Снайпс, и лезете не в свое дело, – отчеканила Лина, осушила стакан и прижала ладонь ко рту.

– Я выполняю долг по отношению к Яну. Защищаю его интересы.

– Интересы Яна? – Лина поднялась и посмотрела на Эшли сверху вниз:

– Что бы ни происходило между мной и Берри – это было до замужества и касается нас двоих, ясно?

– Вы не поняли. Речь не о вашей измене – по крайней мере, не о физической. Я знаю, что между вами ничего нет.

– Знаете? – Лина расхохоталась, не заботясь, кто её услышит. Налила в пустой стакан еще виски, выпила и перевела дыхание:

– Вы не можете этого знать.

– Тем не менее – это так.

– Откуда?

– Господи, от Кристофера естественно!

Лина обессиленно плюхнулась в кресло, провела ладонью по мокрому лбу. Внутренности горели, но кожу знобило, язык впечатался в небо. Она отпила глоток и подождала пока шотландский огонь проложит дорогу в желудок.

– Вы говорили с ним обо мне?

– Мы говорим с ним о многом, я упоминала, что мы дружны…

– Помню, – перебила Лина – Значит вы дружны с Берри, и с моим мужем тоже дружили?

– Я дружу со многими мужчинами.

– Хотите сказать – вы с ними спите?

– Понимайте как вам ближе, – Эшли раздраженно повела плечом. – Но речь не обо мне. Ваше наследство, дорогая, способно вскружить любому голову и…

– Заткнитесь, Эшли, – посоветовала Лина.

– … и если, вы рассчитываете таким образом привлечь Кристофера, спешу огорчить. Ему плевать на деньги. Если вы вменяемая, как утверждаете, – оставьте его. Ему не нужны вы и ваши деньги, – мягко проговорила Эшли. – И поверьте, это к лучшему.

– Как вы смеете? – Лина сжала в кулаке стакан, чтобы не запустить в белокурую голову. – Вы переходите черту гостеприимства. Я больше не хочу вас слушать!

– Простите, если делаю больно, – вздохнула Эшли, – но вы должны знать – наследство Олсена интересует его мать. Над вашей головой кружат стервятники. Я советую не тянуть, и поскорее выйти замуж за Старкова.

– Что?!

– Этого хотел ваш покойный муж. И я ему обещала.