Я так хочу (ЛП)

Она бы не удивилась, если бы Эндрю посмеялся над ней, но, казалось, ее представление его вовсе не рассмешило и не разозлило. Он казался… зачарованным. Его взгляд скользнул по ее телу, задержавшись на розовых тенях ее сосков, затем вернулся к ее лицу.

– Достаточно, – выговорил он. – Не то чтобы я не наслаждался видом, но это ни к чему не приведет.

– Я не согласна. – Она соскользнула с кровати и столкнула тяжелое платье на пол, где оно осталось лежать мягкой массой. Стоя в сорочке и панталонах, она попыталась унять стучащие зубы. – Я заставлю вас говорить со мной, милорд, неважно, что для этого потребуется. До того как я закончу, ты будешь болтать как слабоумный.

Он затаил дыхание и скептически усмехнулся. Этот звук воодушевил ее, он словно делал его более человечным и менее холодным.

– Во-первых, я не стою твоих усилий. Во-вторых, ты не знаешь, что ты, черт возьми, делаешь, что ставит под сомнение твои планы.

– Я знаю достаточно, – заявила она с показной храбростью. – Сексуальный акт – это просто вопрос механики… и даже с моим опытом, думаю, я смогу разобраться, что к чему.

– Это не просто вопрос механики. – Он с новой силой рванул наручники, его лицо внезапно исказилось от… страха?… беспокойства? – Черт побери, Каролина. Я восхищаюсь твоей решимостью, но ты должна прекратить это сейчас, понятно? Ты ничего не добьешься кроме боли и разочарования. Ты заслуживаешь большего, чем чтобы твой первый опыт закончился плохо. Отпусти меня, ты, чертова упрямая ведьма!

Вспышка отчаянного гнева порадовала ее. Значит, она прорвалась сквозь стены, которые он попытался возвести между ними, оставив его беззащитным для дальнейшего штурма.

– Можешь кричать, сколько пожелаешь, – сказала она. – Никто тебя не услышит.

Она взобралась на постель, и все его тело окаменело.

– Ты – дура, если думаешь, что я стану тебе помогать, – бросил он сквозь стиснутые зубы.

– Думаю, что очень скоро ты станешь помогать мне с огромным энтузиазмом. – Каролина получала извращенное удовольствие от того, что становится все спокойнее и все невозмутимее, тогда как он все сильнее выходит из себя. – В конце концов, у тебя не было женщины… сколько месяцев? По меньшей мере, три. Даже если мне не хватает необходимым навыков, я смогу сделать с тобой все, что пожелаю.

– Как насчет Джулианы? – На его руках вздулись мышцы, когда он снова дернул наручники. – Я мог иметь ее уже сотню раз, откуда тебе знать.

– Но ты этого не сделал, – сказала она. – Она тебя не привлекает – это было очевидно, когда я увидела вас двоих вместе.

Она приступила к тугому узлу его шейного платка, развязывая влажную, пахнущую крахмалом ткань, впитавшую тепло его кожи. Обнажив его загорелую шею, она мягко коснулась треугольной впадинки у ее основания кончиком пальца.

– Так будет лучше, – тихо сказала она. – Теперь ты можешь дышать.

И он, конечно, дышал, с трудом, словно человек, пробежавший десять миль без остановки. Взгляд его был прикован к ней, больше не холодный, но горящий от ярости.

– Прекрати. Предупреждаю тебя, Каролина, прекрати это сейчас же.

– Или что? Что ты можешь сделать, чтобы наказать меня, что было бы хуже того, что ты уже сделал?

Ее пальцы двинулись к пуговицам его жилета и рубашки, и она быстро расстегнула оба ряда. Она широко распахнула края его одежды, обнажив удивительно мускулистую грудь. Вид его тела – вся его свирепая сила, беспомощно представшая перед ней – был впечатляющ.

– Я никогда не хотел причинить тебе боль, – сказал он. – Ты с самого начала знала, что наши отношения – всего лишь притворство.

– Да. Но они превратились во что-то еще, и ты и я, мы оба это знаем. – Она нежно потрогала густые завитки, покрывающие его грудь, ее пальцы нащупали горящую кожу под ними. Он подпрыгнул от прикосновения ее прохладной ладони, дыхание со свистом вырывалось сквозь его стиснутые зубы. Как часто она мечтала об этом, изучать его тело, ласкать его. Поверхность его живота была обтянута тугими мышцами, так не похоже на гладкую мягкость ее собственного. Она погладила упругую загорелую кожу, такую твердую и шелковистую под ее рукой. – Скажи мне, зачем тебе жениться на Джулиане, когда влюбился ты в меня.

– Я не влюблялся, – наконец смог выдохнуть он. – Можешь ты в-вбить это в свою упрямую башку…

Его слова закончились резким стоном, потому что она уселась на него верхом преисполненным решимости движением, их чресла разделяла лишь ткань его брюк и ее тонких словно паутинка панталон. Покрасневшая и решительная, Каролина сидела на нем в совершенно распутной позе. Она почувствовала, как выпуклость его плоти устроилась в расселине между ее бедрами. Его возбуждающее давление на самую сокровенную часть ее тела вызвало в ней приятную волну жара. Она поерзала, пока она не ощутила его толчки в самой чувствительной точке, крошечный бугорок неистово пульсировал от его близости.

– Хорошо, – задохнулся он, оставаясь абсолютно неподвижным. – Хорошо, я признаю… я люблю тебя, чертова извращенная сука – а теперь слезь с меня!

– Женись на мне, – настаивала она. – Обещай, что разорвешь помолвку с моей кузиной.

– Нет.