Я так хочу

Эндрю, седьмой граф Рочестер, в полный рост растянулся на кровати, его руки были скованы над головой чем-то похожим на пару металлических наручников, соединенных цепью с замком. Цепь была продета сквозь резные отверстия в крепком изголовье из розового дерева, удерживая Эндрю в плену, без надежды на освобождение.

Его темная голова приподнялась с подушки, глаза светились дьявольским синим огнем на его покрасневшем лице. Он дергал наручники с такой силой, что на его скованных запястьях, наверняка появились синяки. – Сними их с меня к чертовой матери, - прорычал он, голос его звучал так злобно, что она вздрогнула. Он походил на прекрасное дикое животное, мощные мускулы рук выступали под рукавами рубашки, напряженное тело выгибалось над кроватью.

- Мне очень жаль, - ахнула она, инстинктивно бросившись ему на помощь. – О Господи… это Кейд… не знаю, что взбрело ему в голову…

- Я убью его, - выдавил Эндрю, продолжая в ярости дергать свои скованные запястья.

- Подожди, ты поранишься. У меня есть ключ. Просто не двигайся и дай мне…

- Ты попросила его сделать это? – спросил он, зарычав, когда она взобралась на постель рядом с ним.

- Нет, - тут же ответила она и почувствовала, как щеки ее заливает краска. – Не совсем. Я только сказала, что мне хотелось бы… - Она прервалась и прикусила губу. – Он рассказал мне о твоей помолвке, понимаешь, и я… - Продолжая краснеть, она медленно наклонилась над ним, чтобы дотянуться до замка его наручников. Нежные формы ее груди слегка задели его, и Эндрю дернулся всем телом, словно от ожога. К досаде Каролины, ключ выскользнул из ее пальцев и завалился между матрасом и изголовьем кровати. – Лежи смирно, - сказала она, не отводя глаз от его лица, и еще сильнее прижавшись к его телу, попыталась нащупать ключ. Было нелегко не смотреть ему в глаза, когда их лица были так близко. Его сильное тело оставалось твердым и неподвижным под ней. Она услышала, как его дыхание изменилось, стало глубже и быстрее, пока она пыталась достать ключ.

Кончики ее пальцев обхватили ключ и с трудом вытащили его из-под матраса. – Он у меня, - побормотала она, отважившись взглянуть на него.

Глаза Эндрю были закрыты, его нос и рот почти касались изгиба ее груди. Казалось, он впитывает ее запах, упиваясь им, как приговоренный предложенным ему последним ужином.

- Эндрю? – прошептала она в мучительном смущении.

Выражение его лица стало замкнутым и жестким, синие глаза – непроницаемыми. – Открой эти чертовы штуки! – Он загремел цепью, соединявшей наручники. Этот звук испугал ее, расстраивая натянутые нервы. Она увидела глубокие следы, оставленные звеньями цепи на прочном розовом дереве, но, несмотря на неослабевающие рывки, дерево продолжало сопротивляться стирающему его металлу.

Ее взгляд упал на ключ в ладони. Вместо того, чтобы открыть им наручники, он стиснула его в руке. Ужасные, грешные мысли возникли в ее голове. Правильным было бы освободить Эндрю как можно скорее. Но впервые за всю свою уравновешенную, благопристойную жизнь, она не хотела делать то, что правильно.

- Прежде чем я отпущу тебя, - сказала она тихим голосом, совсем не похожим на ее собственный, - Мне бы хотелось, чтобы ты ответил на один вопрос. Почему ты бросил меня ради Джулианы?

Он продолжал смотреть на нее своим ледяным взглядом. – Черта с два я стану отвечать на какие-то вопросы, пока я прикован к кровати.

- А если я освобожу тебя? Тогда ты ответишь?

- Нет.

Она пыталась отыскать в его глазах хоть что-то от мужчины, которого любила, Эндрю, который был веселым, насмешливым, нежным. Но в глубине скованной льдом синевы была лишь горечь, словно он утратил все чувства к ней, к себе и ко всему, что имело значение. Потребуется что-то действительно шокирующее, чтобы забраться в душу этому неумолимому незнакомцу.

- Почему Джулиана? – настаивала она. – Ты сказал, что роман с ней не стоило вспоминать. Это было ложью? Ты решил, что она может предложить тебе что-то большее, лучшее, чем могу я?

- Она подходит мне больше, чем ты когда-либо будешь.

Ей внезапно стало больно дышать. – Потому что она более красивая? Более страстная? – заставила она спросить себя.

Эндрю пытался выговорить да, но у него никак не выходило. Он довольствовался одним резким кивком.

Этот жест должен был уничтожить ее, потому что полностью подкреплял всю ее неуверенность в себе. Но выражение на лице Эндрю… тик на щеке, странный блеск его глаз… на долю секунды, ей показалось, что его терзает невыносимая боль. И тому могла быть лишь одна причина.

- Ты лжешь, - прошептала она.

- Нет, не лгу.

Каролина неожиданно решила дать волю отчаянным желаниям, возникшим в ее голове. Она была женщиной, которой нечего терять. – Тогда я докажу, что ты ошибаешься, - неуверенно проговорила она. – Я докажу, что могу дать тебе в сто раз больше удовлетворения, чем Джулиана.

- Как?