Я – танкист

– Личный состав батареи имеет потери. Попали под пулемётный огонь неизвестных. Трое убитых, четверо раненых. Раненых передали встреченной санитарной колонне. В батарее четыре батальонных восьмидесятидвухмиллиметровых миномёта. Боекомплект полуторный. Когда я отдал приказ отходить, боекомплекта не было, видимо после нашего ухода подходили машины с обеспечением и провели разгрузку. Другого объяснения, как тут оказались ящики с минами, у меня нет. С продовольствием всё плохо, закончилось вчера вечером.

– С этим у нас пока проблем нет, – задумчиво ответил я. – У вас есть водители? Хотя бы те, кто умеет водить?

Лосев и Курлыкин уже шёпотом переговаривались рядом. От колонны прибегал посыльный, узнать, в чём дело, и, получив сведенья от Лосева, убежал обратно.

– Вместе со мной трое умеют водить, – сразу ответил лейтенант, видимо знал всё о своих бойцах.

– Хорошо. Повар?

– По штату положен, он есть, но кухни нет.

– Хм, кухня у нас имеется, но как раз повара нет. Постройте батарею, хочу пообщаться с бойцами и командирами.

Погорелов быстро построил батарею, представил меня и сообщил, что подразделение полным составом переходит под мою руку. Обойдя шеренгу и осмотрев бойцов и командиров – многие морщились от лучей света, сверху ещё и подбежавший Егоров подсвечивал, да и у Лосева фонарик был, – я закончил с осмотром, главное, бойцы меня тоже запомнили, и скомандовал:

– Повар, два шага из строя.

Один из бойцов сделал два шага. Подойдя к нему, я осмотрел его и приказал:

– На поле стоит колонна, к грузовику прицеплена кухня. Принимай командование. В кузове машины продовольствие… Лосев!

– Я, товарищ майор.

– Передашь всё продовольствие повару. Проверь его на уровень знаний и умений. Теперь он в твоём подчинении. Пробы первым снимать будешь.

– Есть. За мной, боец.

Лосев повёл миномётчика-повара за собой, а я скомандовал Погорелову:

– Вызовите бойцов, что умеют водить машину. Они мне скоро понадобятся. Батарею сворачивайте, подготовив к погрузке, мы уходим.

– Есть, разрешите выполнять?

– Не торопись, лейтенант. Со мной боец, младший сержант Курлыкин. Он, правда, из тяжёлых миномётчиков, но поступает под твоё командование. Воинская специальность – командир расчёта и наводчик.

– Товарищ майор, у меня все эти специальности заняты. В запас на случай потерь?

– Нет, поставишь его на должность корректировщика. Курлыкин, справишься?

– Справлюсь, товарищ майор. Опыт с Финской имеется, уже корректировал.

– Отлично, осталось решить насчёт второй переносной рации. Одна у нас уже есть, трофейная с ремонтников. Погорелов, у тебя случайно радистов нет?

– По штату нет, а радиолюбитель имеется. Красноармеец Фомин из Москвы.

– О, земляк. Хорошо. Сейчас вам принесут радиостанцию и запасные батареи. Курлыкин постоянно будет с нами, связь через танковую радиостанцию. На машине Егорова она работает, на моей вышла из строя. Кстати, Фомин не посмотрит, что с ней, а то у нас специалистов в этом вопросе пока нет?

– Сейчас распоряжусь, товарищ майор.

– Действуйте.

На миномётной позиции сразу воцарился переполох. Фомина отвели к колонне, он осмотрел нашу радиостанцию и сообщил, что побиты лампы. Нужна замена. Запчастей не было, так что пока оставим так. Также Фомин осмотрел радиостанцию в танке Егорова и настроил её на связь с трофейной рацией. Ту он тоже изучил и опробовал. Связь была. Это хорошо. Обоих водителей, выдав две канистры топлива – у нас их шесть стояло в кузове ЗИСа, – в сопровождении Курлыкина – он один мог водить этот агрегат, кроме Погорелова, но тот был занят на позиции, сворачивая её – я отправил к дороге, сообщив, где и какая техника стоит. Нам нужны были грузовики, в идеале четыре, но хватит и трёх. Задача у бойцов – осмотр техники, нужно найти исправную, но без топлива, и, заправив, перегнать грузовики к позиции, чтобы забрать не только миномёты и личный состав, но и весь боекомплект к миномётам. У меня на них очень большие планы.

Шум, учинённый нами при уничтожении материальной части и частично личного состава дивизиона, думаю, поднял немецкие части, стоявшие на отдыхе в округе километров на пять. Поэтому когда отправлял мотоциклистов к дороге, просил быть внимательными. Немцы обычно вставали лагерем на ночёвку у дороги, так что наткнуться на них было легко. Сейчас, когда они растревожены, их можно заметить издалека по кострам, что жгут часовые, и мельтешению фонариков. В случае если дорога, до которой два километра, занята войсками и нет возможности добраться до техники, то пусть лучше возвращаются без неё. Для меня люди важнее. Так что проинструктированный Курлыкин, ставший старшим в этой группе, должен был сам принимать решения в связи с обстановкой. Ах да, на вопрос о немецких постах лейтенант удивился. Они вернулись вчера вечером и никого не видели, никаких постов рядом не было. Похоже, постов было несколько и защищали они ту дорогу, где мы учиняли безобразие, не нашлось столько народу, чтобы перекрыть весь лес.