Я тебе не секретарша (СИ)

Хотите прикол? Махмудовна прислала указание, как рассаживать гостей по Ватсапп в тот момент, когда половина гостей уже в зале осела по местам в пригласительных билетах. Марина Марьяновна давно за сценой, хорошо, если момент нашего уединения прокручивает, а не речь заунывную повторяет, что пару ней у зеркала разучивала. Честное слово, вот никакой с нее оратор. Все официальным сухим тоном, ни одной эмоции в голосе. Понимаю, волнение, но не умеет моя Маринка душу в слова вкладывать.

Потом людей почти закончился, у вторых дверей, где Нелля с Олесей стоят, уже тишина. Именно этот момент выбрал Гришаня, чтоб осчастливить меня звонком своим. То дулся три дня, что я с ним пиво в выходные пить не пошел, то теперь общаться хочет.

Ладно-о-о.

В конце концов, я же ему рассказал о той самой маленькой брюнетке из бара.

— Чего тебе? — ворчу, кивая Полине, отходя в сторону закутка за колоннами. Время поджимает, концерт через три минуты. А люди умудряются опаздывать. Что за непунктуальные личности, а?

«Кир, помнишь я говорил, что Марьяновну твою где-то видел?», — спрашивает, как бы невзначай. Я пытаюсь вспомнить, вроде да. В последний наш разговор он натужно пытался вспомнить, где Маринку мою встречал. Я тогда еще на галлюцинации от алкоголя списал. Мол, мало ли по городу брюнеток маленьких бегает, как та что в бар заглянула. Не думал, что запомнил Гришка этот случай.

— Ты только ради этого мне звонишь? — хмыкнул, выглядывая из-за колонны. Полина все еще в телефоне, изредка кивает гостям, а я прислонился спиной к мрамору, разглядывая накрытые частично столы. — У меня праздник вообще-то.

«Кирюх, ты меня не понял. Это реально важно. Помнишь ту поэму Шекспира? Мы еще ржали над ней, оказалось ее девчонка, какая-то с курса экономистов написала и при всех зачитала тебе. Ну?»

Ой, мать моя лингвистка. Тот литературный кошмар мне никогда не забыть. Если бы от Шекспира остались останки, они бы в гробу вертелись. Бедные, бедные Ромео с Джульеттой, пошто вас так наказали. Хотя ладно, признаюсь, этот эпос я наизусть помню. Девчонку нет, а опус да.

«Не смекаешь?»

— Блин, ты можешь яснее выражаться? Причем тут поэма и Марина?

«Ты че Кир, ваще не можешь в логику что ли»

Ладно, признаюсь. Логика не моя сильная сторона. Я в школе математику осилил, только потому, что мне Лидка Свеколкина списывать алгебру давала. С трудом ЕГЭ сдал на хилые проходные баллы, помог товарищ случай и хорошие шпоры. Не мое это, совсем. И я не понимаю, к чему сейчас ведет Гриха.

— Нет.

— Твоя Марина и была той девчонкой, написавшей поэму.

С добрым утром, Кирилл. Привет суровая реальность для тупеньких гуманитариев.

Костя Иночкин — пионер в фильме Э. Г. Климова «Добро пожаловать, или Посторонним вход воспрещён»

Глава 11 — Авторская правка

И снова на несколько лет назад вернемся…

Вот приоденешься ты такая красивая, бронелифчик натянешь от Виктория Сикрет, да в бой пойдешь. Только мандраж он при тебе, не делся никуда. Синичкина одергивает, мол, чего психуешь. Да вы вообще себе можете представить мое состояние? Выступить перед целым залом со своим экспромтом во время выступления ректора? Не зря папенька меня отговаривал настойчиво, сейчас бы не тряслась, как Каштанка по зиме.

— Успокойся, — заунывно повторяла Маша, пока мы за сценой любовались Михал Петровичем, рассказывающего о перспективах обучения в нашем славном университете. Пуговички на пузе в истерике бьются, грозясь от рубашки дорогущей оторваться, лицо красное, руками размахивает. А в зале тишина: кто-то дремлет, кто-то уже внаглую похрапывает. Любовь всей моей жизни какой-то лохудре со своего факультета убогих в уши шепчет, заставляя смеяться. От злости даже кулаки сжала. Сколько не пыталась мелькать перед его глазами в коротких юбках, хоть бы раз остановился. Нет же, упрямо не замечает. Впрочем, оно не удивительно, слава про меня ходит, будто кавалеров на завтрак ем и в полдник перекусываю.

Пфф, да кому вы нужны, пакость всякую в рот не тащу.

— Прическа нормально? Платье не помялось? — судорожно ищу, во что бы посмотреться, пока Машка свое зеркальце под нос не сует, губы поджимая. Поправила платье аля греческая богиня, прическу из кудрей, накрученных в салоне. Помада на месте, макияж неброский не считая акцента на губы, одни достоинства подчеркивает. Никаких изъянов, разве что рост у меня не модельный. Но вообще кому нужны эти саранчихи с кривыми лапками? То ли дело маленькие изящные женщины!

— Ты точно уверена? — спросила Маша в пятый раз, косясь из-за портьер в сторону ректора, — может ну его, этого Ливанского? Че ты себе парня не найдешь что ли лучше?

Глаза закатила, фыркая в ответ. Прямо как папенька мой давеча.

«Дитя мое, солнышко, да зачем тебе этот… Господи прости, филолог! Папа тебе лучше найдет, мы тебе устроим бал, хочешь путешествие по загранице? Папа устроит, найдешь себе хоть принца Уэльского внебрачного, хоть барона какого. Ну, вот откуда он там? Краснопопинска?»