Я тебе объявляю развод, майор!

Однако была у меня одна мысль... Возможно, ее реализация позволила бы усидеть на двух стульях. Но для этого нужны были обе мои подруги и отсутствие Макара, Тимура и трех майоров.

Мне вообще стало казаться, что в последнее время наши мужчины сговорились и упрямо не давали нам с Аней и Владой оставаться наедине.

– Справедливости нет, Стеша, – пропел Макар.

– Это мы еще посмотрим, – ответила я, быстро глянув на Владу.

Подруга поняла меня без слов, но Макар заметил наши гляделки и нахмурился еще больше.

– Лимит справедливости на этот месяц выполнен! – грозно произнес он. – Влада…

– Что – Влада? Выполнен – значит, выполнен, – спокойно пожала плечами подруга и уткнулась носом в тарелку.

Макар вздохнул, возведя очи горе, повернулся к Тимуру и страдальчески произнес:

– Зато не скучно!

Тим снова задержал взгляд на мне дольше, чем нужно, а когда я в упор посмотрела на него, широко и открыто улыбнулся.

– Я сейчас, – подмигнув, он легко встал, обошел стол и решительно направился к выходу из кофейни.

– Не возьмут тебя, Макар, в партизаны! – сокрушенно покачала я головой. – Всю ценную информацию выдал!

– Возьмут. Потому что я ничего не говорил. У тебя на лице все написано, а я своему другу не враг, – спокойно возразил Макар.

– А что, отличная идея! – вдруг поддержала Влада. – Может, и тебе любовника завести?

– Да, конечно, пусть заводит. Мы ему сразу при появлении орден дадим. Так и напишем: «Почетному камикадзе района», – Макар хмыкнул. – Шведов как-то делился способами, как спрятать труп так, чтобы его не нашли. Так что земля пуховиком твоему гипотетическому любовнику.

– Шведову, значит, можно, а мне нет? – вспыхнула я.

– Я этого не говорил, – помахал Макар пальцем.

– Ты подала на развод? – осторожно спросила Влада.

Я отвернулась к окну, не в силах признать, что очень хотела, но почему-то не хватило духу. Когда была в суде, даже попросила нужный бланк, но в последний момент просто спрятала его в сумочку, где он, собственно, и лежал до сих пор.

Опустив голову, нервно принялась доедать десерт. Мысли в голове скакали как бешеные блохи, но все крутились вокруг разводов. Моего и депутатского.

– Поеду домой, – заявила я, проглотив последний кусочек, – ужасно хочу спать.

– Проводить? – тут же вскинулась подруга.

– Нет, сама доберусь.

Расплатилась по счету и медленно вышла из кофейни. Подходя к своей машине, щелкнула брелком сигнализации и вдруг услышала знакомый голос:

– Уже уходишь?

Резко повернувшись, увидела Тимура, который стоял рядом, небрежно опираясь бедром на капот.

– Да, день был трудный, – вежливо кивнула я.

– Ладно. Увидимся, Стеша! – Тим шкодливо подмигнул и пошел обратно в кофейню.

– Домой. Никуда не сворачивая! – прошептала я себе под нос, прежде чем завести мотор.

Я медленно отъехала от кофейни, с головой погрузившись в собственные мысли. И уже была на полпути к дому, когда взгляд остановился на заднем сиденье, на котором неизвестно откуда вдруг появился букет цветов. Моих любимых – ромашек!

Сложив два и два, нетрудно было догадаться, что цветы оставил Тимур. Он знал, что просто так я бы их от него не приняла. Но ведь не возвращаться же в кофейню, чтобы вернуть букет?

Неодобрительно покачав головой, решила, что с Тимом нужно будет серьезно поговорить, однако от неожиданного проявления внимания на душе вдруг немного потеплело. Вспомнилось, что дражайший супруг дарил мне цветы всего один раз – на нашей свадьбе.

Я сжала губы в плотную линию и приказала себе о Шведове больше не думать. Не думать! Совсем! И неважно, что сердце начинало биться о грудную клетку, словно хотело выскочить из груди, каждый раз, когда какая-то мелочь напоминала о нем!

Все равно не думать и не вспоминать! Изменил – значит, так блондинке и надо!

Припарковав машину на стоянке, достала с заднего сиденья цветы и медленно поплелась к дому.

На город опускались сумерки. Закатное солнце било в глаза, и я сощурилась. Вдруг послышались знакомые голоса. Притормозила, прикрыв глаза ладонью, создавая импровизированный козырек, и словно наяву услышала звук падения собственной челюсти на асфальт...

Под бабушкиными окнами, пошатываясь как одинокие березки на ветру, стояли два майора – Давыдов и Ромашов. Оба смотрели вверх, где третий майор – он же мой дражайший супруг – держа в зубах букет цветов, лез на дерево, чтобы снова войти в бабушкино окно!

При этом все трое были пьяны. В зюзю, в дрова, в умат, в драбадан!

– Шведов, сожми крепче букет – выпадет! – заплетающимся языком посоветовал Сережа.

– Ты уверен, что ему сейчас нужен именно букет? – засомневался Захар.

– Женщины любят эту… Как ее? Ну как… О, романтику! И супергероев. Романтишных!

– Что это вы тут хулиганите? – пристала к ним соседка, высунувшаяся в окно первого этажа. – Я сейчас милицию вызову!

– Спокойно, гражданка, милиция уже здесь. Не мешайте проведению спецоперации! – качнувшись на месте, заверил ее Захар, доставая из кармана удостоверение.

– Это какой? – заинтересовалась она.

– Важной. И секретной! – махнул рукой Захар. – Барышня, не мешайте следствию!