Я тебе объявляю войну

После перерыва репетиция продолжилась и длилась еще около часа. В конце режиссер — мучитель! — попросил нас Морозовым повторить очередную любовную сцену. Не успели мы ее закончить, как я услышала несколько подозрительных щелчков, краем глаза уловила вспышки, вздрогнула от неприятного предчувствия, и, мигом отскочив от Дениса Сергеевича, развернулась в сторону зала.

Рядом со сценой стоял грузный парень с фотоаппаратом в руках.

Что за…

— Что за… — словно угадав мои мысли, завопил режиссер. Но потом, видимо вспомнив, что в присутствии Марии — а она сидела в этот момент в зале — он неприлично не выражается, быстро изменил постановку вопроса:

— Ты кто вообще такой? И какого черта сейчас делаешь?

— А… я… э-э… я с факультета журналистики… про приказу декана… для рекламы, — забормотал этот папарацци недоделанный и, попятившись в выходу, скрылся за дверью.

Для рекламы? Какой еще рекламы? Мне всё это совсем не понравилось. Кубарем скатившись со сцены, я бросилась за папарацци и догнала его в коридоре.

— Мальчик, милый мальчик, — вкрадчиво произнесла я, — сотри эти фотографии, пожалуйста.

— Не могу, — пробасил «милый мальчик», — извините, у меня — приказ декана.

Так, по-хорошему не получилось. В два прыжка я оказалась рядом с этим упертым типом, вцепилась в его фотоаппарат и заорала:

— Кому сказала — сотри всё немедленно!

— Да что вы такое творите, аппаратуру испортите! Знаете, сколько стоит? И не стану я ничего стирать! — парень попытался вырвать фотоаппарат, но не тут-то было — я вцепилась в него мертвой хваткой. Точнее, — в них — в парня и его «аппаратуру». И вдруг услышала голос за спиной:

— Вика, успокойся. Что ты делаешь?

Повернувшись, я увидела Морозова. И, конечно же, в этот момент упустила папарацци — тот моментально скрылся в неизвестном направлении.

— Ну, спасибо, Денис Сергеевич, удружили! Вместо того, чтобы помочь — что вы наделали? — я в отчаянии взмахнула руками. — Что теперь будет?

— Что будет? Да ничего не будет. Это — всего лишь постановка. И просто фото.

«Просто фото»? Если бы я знала, что меня ожидает после этого #простофото, то догнала б того парня, прибила и закопала бы где-нибудь на аллее между нашим факультетом и ЗАГСом. Вместе с Морозовым, который, убедив меня в том, что всё — сущий пустяк, заставил вернуться на репетицию.

Между тем, это оказалось не просто фото. А фото, на котором я была в объятиях Дениса Сергеевича. Папарацци, чтоб ему пусто было, поймал момент, когда мы — по какому-то ужасному стечению обстоятельств — действительно выглядели как влюбленная парочка. И так смотрели друг на друга… аааааа, кошмар… я вдруг поняла, почему Машкина фантазия в последнее время забурлила.

Конечно, на самом деле это была «просто игра», только пойди это теперь кому докажи!

Уже на следующий день злополучное фото появилось везде, где только можно — на сайте университета, на сайте факультета, в соцсетях и даже — со множеством огненных смайликов — в Инстаграме моей сестры! А я, между прочим, ничего не говорила ей о постановке и уж тем более — не собиралась приглашать на спектакль.

Теперь о покое можно было забыть.

Теперь все студентки универа прекращали разговоры, когда я проходила мимо, а потом что-то шептали мне вслед (не исключено, что проклятия).

Теперь в мою честь создавались обсуждения в чатах, городских и университетских пабликах: «Кто такая Виктория Горячева? Что связывает обычную лаборантку и самого завидного холостяка университета?»

«Обычная лаборантка»? Ну так и не трогайте меня, раз я обычная. Но нет — люди обсуждали всё: как я выгляжу, как одеваюсь, действительно ли Морозов на меня «запал» и если да, то почему. Точнее — они обсуждали всё, кроме моих научных достижений. Если я когда-нибудь и мечтала о славе, то уж точно не о такой позорной!

И это было еще полбеды. У меня сердце холодело при мысли о том, что фото и обсуждения может увидеть девушка Морозова. Тогда я уж точно второй раз в жизни останусь без волос.

Ситуация усугубилась тем, что вскоре на факультете повесили еще и плакаты с этим фото — злополучную рекламу спектакля.

Но если с соцсетями я бороться не могла (разве что полностью их игнорировать), то тут сделала всё, что было в моих силах. Дождалась, пока люди разойдутся, сорвала эти плакаты, разорвала на мелкие кусочки и уничтожила улики в туалете.

На следующий день плакаты повесили снова. И я снова их уничтожила.

А потом меня вызвали к декану.

— Виктория, — спросил он у меня почти ласково, — ты разве не в курсе, что у нас теперь везде камеры установлены? Скажи, почему ты срываешь плакаты?

Ох, черт! Про камеры-то я и забыла!

— Э-э, — промычала я в ответ.

А что тут скажешь?

— Я знаю, что вы с Денисом Сергеевичем встречаетесь, — продолжил декан. — Мне режиссер еще до начала репетиций сказал.

Вот же черт! Всё-таки проговорился он тогда декану про свадьбу сестры.

— Я… э-э… нет. Мы не встречаемся, нет, — промямлила я.