Я тебе верю

Люся не могла не признать, что тут Лу права: почему-то раньше проблемы возникали в основном именно у Черепашки. А жизнерадостная и добродушная Лу, которой, казалось, все проблемы – трын-трава, не раз поддерживала подругу советом. Да и не только советом! Черепашка помнила, как Лу дневала и ночевала у нее, когда Лелика отправили в больницу с приступом аппендицита. В те дни Люся пребывала в бесконечном шоке. Переживая за маму, она не могла есть, не могла спать и просто ходила часами по комнате из угла в угол, что-то шепча побелевшими губами. Тогда Лу, не отходя от подруги ни на минуту, чуть ли не силой заставляла ее есть, несла какую-то смешную околесицу, отвлекая от печальных мыслей, поила валерьянкой. А через неделю вместе с Черепашкой встречала Лелика у больницы, чтобы торжественно отвезти ее на такси домой…

– Ладно, – тяжело вздохнула Черепашка. – Рассказывай, чем я могу тебе помочь…

– Во-первых, деньги. – Лу начала говорить очень быстро, словно опасаясь, что подруга передумает. – На дорогу и на еду. Во-вторых, мне нужен «мобильник», ну тот, что тебе выдали на телевидении, потому что свой я временно маме отдала: ее телефон, как на зло, украли. Видишь, как все не кстати…

– А что я скажу на студии? – растерянно спросила Черепашка.

– Скажешь, что потеряла, или что украли, или еще что-нибудь придумаешь…

– Ладно, поняла… – снова вздохнула Черепашка. – Еще что надо будет сделать?

– Еще… А еще ты будешь ежедневно звонить мне по этому телефону и рассказывать, что здесь происходит. Короче, будешь моими глазами и ушами! – торжественно подвела черту Лу.

– Хорошо, я согласна, – прошептала Черепашка. И добавила уже совсем почти беззвучно: – И все-таки это полное безумие…

Заручившись поддержкой Володи Надыкто и Черепашки, Лу с азартом принялась прорабатывать детали «похищения». Здесь было очень много неясного. Во-первых, кто позвонит маме и сообщит о похищении? Во-вторых, как предотвратить возможный поворот событий, если мама, вместо того чтобы разыскивать отца и просить денег на выкуп, возьмет да и позвонит в милицию? В-третьих, если деньги найдутся и мама готова будет их передать, как она сможет это сделать?..

Конечно, можно попросить того же Надыкто разыграть по телефону роль бандита. По крайней мере, поначалу Лу планировала поступить именно так. Но потом, подумав хорошенько, она отказалась от этого замысла. Ну какой, в самом деле, из Надыкто похититель! Ведь, если верить тому, что Лу читала и видела по телевизору, похитители разговаривают по телефону с родственниками жертв очень грубо и жестко. Вряд ли косноязычный, стеснительный Вовик Надыкто сможет так. И кроме того, Надыкто хорош был там, где необходимо, чтобы человек сделал что-нибудь простое – что называется, от сих до сих. Ну, например, вымыть пол в классе. Но там, где заранее неизвестно, как все повернется, такие исполнительные, но недостаточно находчивые и совершенно не умеющие импровизировать люди могут растеряться и… испортить все дело. «Жаль, что к этой затее нельзя привлечь Костю… Вот кто идеально сыграл бы роль!» – с сожалением подумала Лу. Но Костя никогда не согласился бы вымогать деньги у Мухамеда Геранмае. И не позволил бы Лу этого делать… Именно в том и состояла идея Лу, что Костя получит от нее так необходимые ему баксы прямо «на блюдечке», в тот момент, когда он будет думать, что помощи ждать уже неоткуда!

Но если по телефону звонить некому, что остается? «Письмо! – вдруг осенило Лу. – Ну конечно же письмо! Как я раньше не догадалась?!» Надо было решить теперь, как написать письмо таким образом, чтобы невозможно было вычислить его автора. Естественно, что послание не должно быть просто написано шариковой ручкой – тогда авторство легко будет определить по почерку. Компьютер? Это было ближе. И Лу решила набрать текст послания дома на компьютере и сбросить его на дискету. А распечатать письмо можно в школе – в канцелярии, помимо компьютера, был еще и хороший лазерный принтер.

Наступил вечер. Как это часто бывало, мама задерживалась на работе. И Лу решила немедленно сесть за письмо.

«Как же мне начать?» – задумалась она, усевшись перед монитором. Помедлив немного, она напечатала первую строчку:

«Ваша дочь Луиза спрятана в надежном месте. Пока (подумав, она выделила слово «пока» курсивом) ей ничего не угрожает…» Прочитав написанное, Лу осталась довольна: коротко и ясно. И есть нечто зловещее в выделенном слове «пока»: мол, пока дочке ничего не угрожает, а дальнейшее зависит от вашей сговорчивости… И она продолжила: «Ее жизнь и свобода стоит 30 тысяч долларов. Если вы согласны на обмен, вы должны…»