Я тебе верю

У хвостового вагона неподвижно стояли, обнявшись, две молодые женщины, словно слившись в единую фигуру скорби. Очень хотелось подойти поближе, рассмотреть их – до такой степени это неподвижное объятие показалось необычным, пожалуй, даже тревожным. Но Алексей тактично не стал этого делать и пошел в противоположном направлении. Дойдя до электровоза, он постоял, с любопытством разглядывая мощную машину, что было совсем неудивительно – кроме пригородных московских электричек и мчавшихся без остановки вдоль дачных платформ поездов дальнего следования, он толком-то никогда так близко не видел современных электровозов, поскольку обычно передвигался по миру на самолетах. А в этот раз решил по пути домой заехать к своему институтскому другу Сереже, с которым шесть лет проучился в медицинском в одной группе. Отец Сергея, офицер, после выхода в отставку вернулся в Кишинев, откуда был родом, и где у семьи была квартира, и Сергей, получив диплом врача, тоже уехал и обосновался в Молдавии. С тех пор прошло восемь лет, и все это время молодые люди не виделись, а только переписывались – сначала посылали друг другу письма, позже стали общаться по электронной почте. Алексею никак не удавалось собраться и поехать к другу, а Сергей несколько раз приезжал в Москву в командировку, но так уж получалось, что Алексей в это время либо сам был в командировке, либо в отпуске. Правда, в декабре 1999 года, собираясь в Москву на международную конференцию, Сергей решил предварительно созвониться с бывшим однокурсником, чтобы заранее обговорить время встречи. Тогда к телефону подошла домработница и сообщила, что академик Пастухов с тяжелым инфарктом лежит в клинике, и Алексей Иванович днюет и ночует в палате отца. Прошло совсем немного времени, наступил долгожданный двухтысячный год, и когда весь мир все еще праздновал миллениум, Сергей узнал из газет о смерти академика. И вновь встреча не состоялась…

Наконец весной этого года, когда Алексей сообщил другу, что летит в Бухарест, тот пригласил его на обратном пути остановиться на недельку в Кишиневе и пожить у него. Вот так и оказался он в этом небольшом молдавском городе, на этой станции, у этого электровоза, который сейчас с интересом созерцал. Стараясь как можно дольше затянуть осмотр – не только и не столько из любопытства, сколько из желания хоть как-то убить время, – Алексей поймал себя на мысли, что все время думает о двух странных женщинах, стоявших в скорбном объятии у последнего вагона. Ему нестерпимо захотелось вернуться, чтобы снова увидеть их. Он повернулся и медленно зашагал вдоль состава обратно, к концу поезда. Шел и думал: что, собственно, особенного в том, что на вокзале обнимаются два человека? Так всегда бывает: кого-то встречают, кого-то провожают, обнимаются, целуются. Но эта пара показалась ему загадочной – тут не было ни обычной радости встречи, ни грусти расставания, а какая-то безутешность и, похоже, истовое желание остаться здесь, не разжимая объятий, навсегда…

Дойдя примерно до середины состава, где стоял его вагон, Алексей увидел тех самых женщин, понуро бредущих навстречу. Обе волокли за собой по чемодану на колесиках. Теперь он мог лучше их разглядеть. Сначала показалось, что они сестры – так велико было сходство, но, присмотревшись, он пришел к заключению, что та, которая повыше, – дочь, а вторая – мать.

– Позвольте, я помогу вам, – произнес он, подойдя к ним.

– Спасибо… зачем… не стоит беспокоиться, – смущенно возразила старшая.

– Это совсем не тяжело, – добавила дочь.

– Нет уж, разрешите мне, – настоял Алексей и перехватил ручку чемодана. – Какой у вас вагон?

– Вот этот, – указала старшая женщина.

– Прекрасно, – улыбнулся Алексей. – Я как раз тоже еду в этом вагоне. – Он подтащил чемодан к ступенькам, легко поднял его и поставил в тамбур.

Проводница, наблюдавшая за его действиями, продвинула чемодан вглубь, освобождая место для второго.

– Вот и все, – продолжая улыбаться, заключил он, забрасывая следующий чемодан. – Если нужна помощь – обращайтесь. Меня зовут Алексей, я еду в третьем купе.

– Ой, я тоже… – сообщила девушка и почему-то смутилась. Ее бледное лицо сразу же залила краска.

– Вот и хорошо! – неожиданно для себя обрадовался Алексей и тотчас подумал: «А чего это я радуюсь?» – Потом добавил: – Но в нашем купе только одно свободное место.

– Едет только Юля, – пояснила ее мать. – Я просто провожаю ее.

– Юля? – переспросил Алексей. – А я Алексей. Так вы заходите, устраивайтесь, а я еще поброжу.

Он подал руку матери, помог ей подняться в вагон, а сам пошел дальше по перрону…