Я тебя испорчу, Майор (СИ)

— А если я на глазах у всех дам тебе волшебного пенделя?

Приятель обиженно насупился, но в следующее мгновение вновь просветлел лицом и хитро прищурился, наверняка что-то задумав.

— Чтобы ты не задумал, говорю сразу нет, нет, и ещё раз — нет! — попыталась вырвать руку девушка, но Юра лишь усилил хватку.

— Ты ещё даже не знаешь, что я хочу сказать, а уже отказываешься! Разве так можно?

— С тобой, Юрчик, иначе никак нельзя. Руку отпусти!

— Кать, ну, я же не магазин ограбить хочу предложить, а пригласить в одно очень красивое местечко, где тебе точно понравится.

— Не хочу, слышишь? Не хочу!

— Ну, Катю-ю-юш! Согласись хоть раз! Обещаю, ты не пожалеешь!

— Юра, не доводи до греха! Ты меня знаешь, я не посмотрю на то, что мы всю жизнь знакомы, и жалеть потом будешь уже ты!

Добавлять угрожающие нотки в голос наравне с пользованием шокером и перцовым баллончиком её научил папа, когда она ещё училась в старших классах. Это умение не раз выручало в критических ситуациях, например, на дороге, когда Катя сталкивалась с агрессивно настроенным к девушкам за рулём водителями, или в магазинных очередях в праздничные дни. Со временем оно и вовсе включалось у неё автоматически, будто кто-то щёлкал переключателем и из добряшки-улыбашки девушка превращалась в язвительную стерву. Близким людям этот фокус Трофимова старалась не демонстрировать, но сегодня Юрка напросился на него сам и неизвестно что бы она ему ещё наговорила, если бы не чья-то высокая тень, накрывшая стол.

— Что здесь происходит?

31. Катя

— Что здесь происходит?

Сашин тон прозвучал не мягче и звенел сталью, а в глазах стоял настоящий арктический холод, от которого у девушки зашевелились волосы на затылке. Пробежавшись взглядом по руке Селиванова, всё ещё сжимающего её ладонь, он нахмурился, поднял глаза выше и посмотрел парню в лицо. А тот в свою очередь пялился Майору куда-то вниз, в район живота, и Катя, не понимая, что его там так привлекло, взглянула туда же и поражённо замерла на месте. Помимо телефона и ключей от машины, Соловьёв держал в руках очаровательный букет из белых ирисов и розовых розочек.

— Парень, руку убери, — тем временем приказал Александр.

Юрец, мгновенно подчинившись, разжал пальцы и её ладошка, наконец, оказалась на свободе, но девушка не придала этому особого значения, так как не могла заставить себя оторваться от цветов.

Не то, что бы ей их никогда не дарили, скорее наоборот, задаривали по поводу и без, но Синеглазый до этого ни разу и… Они хотя бы точно для неё? Может, она зря обрадовалась? Ведь такие жесты совершенно не вписывались в их договорённость. Он же сам сказал, что между ними секс и только секс. Точнее, последнее Трофимова добавила сама, но он же с этим согласился! Или…Или, может, уже передумал? В конце концов, с ними столько всего произошло после почти двух месяцев регулярных встреч. Они столько друг о друге узнали и очень сблизились. Саша перестал видеть в ней лишь дочь начальства и относился как к девушке, которая ему интересна, а она кайфовала от времени, проведённого вместе и при этом её не особо волновало как это время проходило — за совместным ужином, разговорами или в постели. Главное, что с ним, а остальное неважно. И, если он действительно захотел внести коррективы в первоначальную договорённость, то…

"Так, Катюня, стоп!" — мысленно одёрнула себя девушка. — "Ещё ничего не произошло, а ты же чуть ли не имена совместным детям придумываешь! Вдруг цветы — это просто цветы, без какого-либо посыла?"

— Это тебе, — словно услышав её лихорадочные размышления, мужчина протянул букет.

— Спасибо, — расплылась в улыбке Катя, уткнувшись носом в ароматные бутоны и, чувствуя, как у неё в глазах, словно в мультфильме, вырисовываются сердечки.

За спиной внезапно расправились невидимые крылья и, кажется, даже приподняли её со стула. Одновременно с этим захотелось совершенно по-киношному броситься Соловьёву на шею, расцеловать его всё ещё хмурое лицо, а потом согласиться на всё, что он захочет предложить.

"Купидон меня покусал что ли, пока я спала?" — вновь про себя проговорила Трофимова. — "Или Юрка своей детской влюблённость заразил?"

— У тебя всё хорошо? — поинтересовался у неё Майор, опять поворачиваясь к парню.

— Да-да, всё прекрасно. Кстати, знакомься, это Юра — мой друг и сокурсник, Он подходил поздороваться и уже уходит, правда, Юрчик?

Селиванов расстроенно вздохнул, поняв её намёк, поднялся на ноги и, прежде, чем уйти, сказал:

— Правда. Пойду я. Ты только звони, если что, ладно, Катюш?

— Обязательно, дорогой! — с готовностью заверила его девушка. — Хорошего тебе вечера.