Я тебя куплю

— Нет, злимся, — смеюсь я, а дочь в подтверждение моих слов хмурится.

Под тентом яркое летнее солнце совсем не мешает, но кажется, Настю бесит обилие громких гостей, музыка и непонятные телодвижения вокруг.

— Что ж, раз все собрались, и еда на столе, давайте садиться! — берет командование банкетом в свои руки Чеховской.

Медсестричка мостится по правую сторону от меня и протягивает руки, чтобы взять малышку. Но разве ж я отдам? Мне завтра и так в командировку на целый день!

— Захир, присоединяйся! — зовет он Асманова с таким дружелюбием, о котором когда-то мы и не мечтали. — Мальчишки здесь в безопасности. Этот дом строился с расчетом на детей. Мы очень рады, что все вы смогли отложить свои дела и приехать сегодня к нам. Эти месяцы всем дались нелегко. Особенно Камилю и Асе. — Он кладет ладонь на мое плечо, а в другой руке держит стакан сока. — Они пожертвовали медовым месяцем, положенным молодоженам уединением, наслаждением ожидания малышки, помогая мне, поддерживая, не давая опустить руки. Они подарили жизнь не только Настеньке, но и мне. И знаете, что я скажу вам? Нет более сумасшедшей пары, чем Камиль и Ася.

Разумеется, все поддакивают, кивают и смеются. Моя медсестричка жмется ко мне, рукой придерживая вместе со мной дочь и положив голову мне на плечо.

— Я не преувеличиваю, — добавляет Чеховской. — Поругаться и помириться двадцать пять раз в минуту для них — норма.

Снова все смеются, а медсестричка шепчет:

— Мы с тобой — герои анекдота.

— Хоть в чем-то я герой, — усмехаюсь я.

— Но самое главное — они жить не могут друг без друга, — продолжает Чеховской. — Я желаю, чтобы каждому из нас довелось хоть раз в жизни испытать такие же чувства. Они прекрасны именно в своей шероховатости и искренности. Подобны грозе. И это удивительно, когда два разных человека не только сталкиваются своими мирами, но и уживаются вдвоем, идя друг другу навстречу. А плодом этой любви стало это прекрасное создание — Настенька. Так давайте поднимем за всех них бокалы, у кого с чем, и поздравим их с первой прочной датой — месяцем, как они стали полноценной семьей!

Медсестричка кончиком носа утыкается в мою шею, явно смущаясь от поздравлений. Я и сам не люблю быть в центре внимания, но эти люди умудряются вызвать у меня улыбку. Обожаю их.

— А самим счастливым родителям-то есть что сказать? — шутливо подмигивает нам Варвара.

Мы с медсестричкой переглядываемся. Ее лицо так близко, что чувствую ее дыхание на своей щеке. Поцеловать бы, да я весь в напряге из-за дочери на руках. Тем более столько взглядов на нас устремлено. А я люблю целовать свою девочку уединенно, чтобы получить безудержное продолжение.

— Ну-у-у… — улыбается медсестричка, порозовев. — В сущности, он меня купил.

Вот бесовка! У меня научилась говорить правду так, что любой воспримет ее в шутку.

Скольжу взглядом по любимому лицу, осознаю, насколько слова Чеховского о нашей паре истинны, и отвечаю:

— А она меня спасла.

— Да? — Она озадаченно изгибает бровь. — От кого же?

— От самого себя, — признаюсь и все-таки целую ее, шепча в губы: — От самого себя спасла, девочка.

— Наказание ты мое, — хихикает она.

— А ты, — отвечаю я, — мое искупление…

Конец