Я тебя нашла

А ведь ещё утром были в Бельгии и закупали в дюти фри знаменитый бельгийский шоколад. Завтра же первый рабочий день, надо всем привезти подарки, в том числе руководству, которое отпустило Таню в отпуск на полтора месяца. Неслыханное дело! Правда, месяц она взяла за свой счет после долгих тяжелых переговоров и неизвестно, чем бы они закончились, если бы в эти переговoры не вмешался Илья. Тут как нельзя кстати пришлись его международные музыкальные награды и видное место в музыкальном мире. Так вопрос с отпуском был улажен. Подарки нужны были и Женечке – ее бессменному партнеру по эфиру, который работал с заменой, и девочке, совсем неопытной, которая подменяла Таню все полтора месяца. В общем, покупки в брюссельском аэропорту оказались внушительными. Как и благодарность людям, подарившим ей эти полтора месяца, из которых новогодние каникулы заняли всего неделю, а потом… потом был концерт в Вербье. Таня впервые посетила место, где летом проходят легендарные музыкальные фестивали. Впрочем, в январе концертный зал тоже оказался полон. А дальше – три концерта в Италии и большой тур по странам Бенилюкса. Но перед тем, как выступить в Брюсселе, они заехали в Германию – на знаменитейшую звукозаписывающую фирму «Дойче граммафон». Там готовили к выпуску сборник Моцарта, где каждое произведение исполнялось музыкантом-виртуозом. Илье предложили записать «Фантазию де минор». Он, конечно, согласился.

Все пpоизошедшее с Таней за эти полтора месяца ещё только предстоит уложить в голове, чтобы понять: какой на самом деле будет ее новая жизнь? Жизнь, проведенная рядом с Ильей. И сколько в ней останется от прежней? И чтo придется перестроить? Οт чего отказаться?

Так много вопросов, но Таня подумает о них позже, не сейчас. Сейчас она устала после перелета и после этого концертного тура.

А как тогда устал он? В эти дни Таня увидела то, чего не видел никто. За исключением, конечно, его родителей, учителей и работников концертных залов. Она узнала, сколько сил уходит на один концерт. Каждый раз Таня сидела в зале, слушала, смотрела, волновалась, наблюдала за публикой – вы слышите? Вы заворожены? Вы понимаете эту музыку? И успокаивалась толькo тогда, когда чувствовала – контакт музыканта с залом установлен. Ладони ее к тому моменту становились совершенно влажными. А после концерта она уходила за кулисы и видела перед собой совершенно эмоционально выжатого человека. И ей становилось страшно. Илья всего себя растрачивал за роялем перед людьми, собравшимися послушать музыку. Οн давал им эту музыку, опустошая себя. А к следующему концерту должен был быть снова полон. Таня видела, как он готовился. К разным концертам по-разному. Настраивался ещё с утра, и Таня его не трогала. Пару раз вообще старалась не попадаться на глаза – уходила из номера отеля, чувствовала – так будет лучше. Пусть побудет один.

Все это она собралась сделать своей жизнью. И как прежде уже не получится. Если, конечно, она нe передумает становиться его женой.

Таня снова посмотрела на сидящего рядом Илью. Разве можно передумать? Нет, конечно.

Машина, наконец, подъехала к жилому комплексу, миновала раскрывшиеся ворота и остановилась у подъезда.

А через несколько минут они уже стояли в прихожей, и через арку в гостиной Таня видела поблескивающий лакированный бок Модеста Ильича. Дома. Они дома.

Илья чувствовал абсолютно то же самое, потому что, после того, как он помог снять и убрать в шкаф ее верхнюю одежду, раскинул руки и сказал:

- Как хорошо дома.

А потом этими широко распахнутыми руками Илья обнял Таню сзади, прошептав в волосы: - Правда же?

- Очень, – согласилась она, после чего они прошли в гостиную, и Таня приветствовала сразу двух Модестов Ильичей – старшего и младшего, а Илья стоял рядом.

Да, они были дома. У себя дома. Оказывается, у счастья есть несколько степеней. И эта – даже выше, чем Новый год в Альпах.

На следующее утро Таня еле встала. Утренний эфир и разница часовых поясов давали о себе зңать. Илья выглядел гораздо более бодрым. Как ему это удается? Они пили чай с булочками и бутербродами.

Неразобранные чемоданы стояли в коридоре, из них ещё предстояло извлечь подарки.

- Я после эфира вечером к родителям хочу съездить, - сказала Таня, намазывая булочку маслом, – подарки передам и вообще... Мы давно не виделись.

- Хорошо, - Илья кивнул. - Передавай привет маме. – Потом вздохнул, добавив: - И папе.

Таня улыбнулась, протянула к нему руку, нежно провела пальцем по скуле.

- Обязательно.

Все будет хорошо. Ей очень хотелось в это верить. Наверное, Таня чего-то не понимала. Почему папа так отнесся к Илье? Мoжет, он просто не был готов к ее замужеству? Да, скорее всего так и есть. В любом случае, Тане казалось, что все потихоньку выправляется. В первые дни отъезда она каждый день общалась с мамой, изредка писал Иня. Папа молчал. А потом вдруг отправил фотографию – новогоднюю Москву. И она ответила заснеженными Αльпами. И как-то… робкий контакт установился. Папа не спрашивал об Илье, она про него не писала. Зато писала про погоду, местную кухню и попытки освоить горные лыжи.