Я тебя не хотела (СИ)

Я расправила пышную фатиновую полупрозрачную юбку, которую мне удалось вымолить у подруги, чтобы не сверкать уж слишком откровенным нарядом, и пошла на танпол, где народу стало в разы больше, чем в начале вечера. Музыка отдавала басами в груди, вызывая какие-то, наверное, очень древние рефлексы, когда движение и ритм вводили человека в подобие транса, заставляя искать решение своих проблем где-то на уровне подсознания. Я закрыла глаза и попыталась расслабиться, двигаясь в ритм. Мне было плевать на людей вокруг, я просто поймала волну и качалась на ней, растворяясь в ощущениях. Подружки по общежитию всегда говорили, что я не умею расслабляться, и когда-нибудь это доведёт меня до срыва. Что умение иногда отпустить вожжи никак не скажется на моих стремлениях и успехах. Наверное, они были правы. Слишком много самоконтроля. Настолько, что начинает кипеть кровь. Но сегодня я попытаюсь. Попытаюсь забыть о том ужасном противоречии, которое, стоит признаться, испытываю рядом с Должановым: обида, злость за растоптанное влечение и… само влечение. Сложно отрицать перед самой собой. Избитое, израненное, но оно всё ещё теплится где-то очень глубоко, захлопнулось в непробиваемой броне моей несбывшейся школьной мечты. «Я люблю её». Я слышала. Так он сказал на свадьбе Алине. Вот только поверить в это я ни капли не могу. Рома умеет бить прицельно и очень больно, и он знал, что той девушке это причинит страдания. Ко мне это не имело никакого отношения.

Внезапно на талии я почувствовала чьи-то руки. Чужие ладони прижались и поползли вверх к груди. Меня моментально выбросило из своих мыслей. Я дёрнулась и резко сбросила их, вздрогнув всем телом от непрошенных прикосновений.

— Ты чего такая вредная, рыжуля? — послышался над ухом насмешливый незнакомый мужской голос. — Недотрога?

Какой-то парень, вполне симпатичный и улыбчивый, сверкнул глазами, в примирительном жесте подняв руки.

— Может, я угощу тебя чем-то?

— Нет, на надо, — я прокричала сквозь музыку в ответ. — Извини. Я просто хочу побыть одна.

— Тогда ты выбрала не то место, Огонёк, — он пожал плечами беззлобно, без какой-либо издёвки, за что я была ему благодарна. — Но если что, я всё ещё здесь.

45

Парень махнул рукой, развернулся и растворился в толпе. Настроение танцевать у меня пропало. Я застыла среди танцующего моря людей, выискивая глазами у барной стойки Эллину и Белова. Заработал страбоскоп, превращая всё вокруг в рваные вспышки. Голова от эмоций и алкоголя начала немного кружиться, а потом мне пришлось зажмуриться, чтобы сморгнуть наваждение. Мне показалось, что в дверях стоял мой муж, глядя прямо на меня. Но когда вспышки прекратились, и по залу поползли цветные световые пятна, я снова решилась посмотреть туда, чтобы убедиться, что он мне просто привиделся. И охнула, когда поняла, что он действительно там стоит. Одет непривычно — в джинсы и светлый свитер. И хоть Рома стоял довольно далеко, я смогла заметить, что он невероятно зол: зубы сжаты, руки напряжены, а взгляд впился в меня.

У меня по телу прошла дрожь, и я, не отдавая себе отчёт, бросилась через толпу наутёк. Это всё Валик, наверное, это он сообщил Должанову, где я. И разве Роману не всё равно? Или перед обществом стыдно, что его жена по клубам шастает?

Но что-то мне всё-таки подсказывало, что дело совсем не в приличиях и мнении общества, а потому сердце стучало так быстро, а ноги несли в сторону запасного выхода. Что я буду делать, когда окажусь на улице в одном платье? Потом разберусь. Наверное. А пока мне хотелось просто избавиться от этого острого взгляда и электричества, которое волнами прокатывалось по моему телу под ним.

За сценой я нырнула в пустой коридор, здесь было слабое освещение, но впереди зелёным горела надпись «Выход». Туда мне и надо, а с причинами такой импульсивности я буду разбираться потом.

Но дойти до двери под надписью мне не удалось, потому что на запястье сомкнулись крепкие пальцы, а потом меня толкнули к стене. Мужские ладони тяжело опустились на стену возле моей головы, заключив меня в плен. Роман молчал. Смотрел в упор в глаза и молчал. А электричество стало невыносимым. Оно жгло и заставляло дрожать и дышать так глубоко, что голова кружилась уже не только от алкоголя. Я прижала ладони к шершавой стене в надежде, что это остановит головокружение, но это не помогло, потому что земля совсем ушла из-под ног, когда тёплые губы коснулись моих и забрали мой шумный вздох. Внутри всё заметалось, колеблясь, забилось между обидой и несбывшимся желанием. Память вспышками, как тот страбоскоп, подкидывала то кадры с его мягкой улыбкой и тихим «фенек…», то обезумевшие от страсти глаза и стену, о которую разбивались мои многократные просьбы прекратить.

— Остановись… — прошептала я так жалко, что и сама бы себе не поверила, когда Рома позволил мне сделать вдох.

— Что же ты делаешь со мной, Аня? — прошептал хрипло и даже как-то зло, прижавшись своим лбом к моему.

— Зачем тебе я, когда у тебя есть такие как Ева?