Я тебя (не) люблю

Отчаяние. Безысходность. Слезы. Казалось, эти чувства преследовали Леру все время, где бы она не находилась и о чем бы ни думала. Хотя ее мысли зацикливались на одном — на жизни. Что ей делать дальше? Как существовать? Как мама будет жить без ее помощи? А поступление? Все это перемешалось в один огромный клубок, который невозможно распутать. Или возможно? Нет, вряд ли. Она уже ни на что не способна. Ни мыслить, ни думать. Ничего. Только маленький огонек, все еще горящий в ее душе, давал крохотную надежду на то, что отсюда можно сбежать. Но куда? За окном ее ждал высокий забор и темный лес, а куда именно привез ее Мороз — неизвестно. Этот дом мог находиться за городом или вообще в другой стране. На другом континенте. Хотя какая разница? Главное — сбежать, а остальное — дело второстепенное.

Периодически ей приносили еду, как заключенной: клали поднос на стол и тут же закрывали за собой дверь. Лера даже не пыталась застать врасплох тех головорезов, судя по виду, которые три раза в день приносили ей еду. Зачем? Чтобы они сами подумали о ее мотивах и мыслях о побеге? Вряд ли подобное поведение сыграет Лере на руку, поэтому она сидела тише воды, ниже травы, размышляя, с чего бы ей начать планировать побег и как поскорее совершить это действо. Если бы она знала расположение дома и, выйдя из комнаты, точно знала, где находится выход — задача бы упростилась в разы, однако она видела только один этаж и то не первый. А если вылезти через окно? Высоко, к тому же окна открываются только сверху для проветривания, а туда еще надо умудриться залезть.

Единственное, чем могла заниматься девушка, — это лежать и думать. В тот день, когда Мороз запер ее здесь, она потеряла счет времени, но на следующий день тут же взяла себя в руки и начала продумывать в голове побег. Надо сказать, это занятие доставляло ей в каком-то смысле удовольствие. Она привыкла всю жизнь планировать каждую свободную минуту: то подготовка к урокам, то свободное чтение или же часы работы в кафе. Все требовало своевременного выполнения, как и план, который только-только начался формироваться в голове, пока ее размышления не нарушил женский голос.

— Не помешаю?

Девушка подскочила от неожиданности, когда увидела в дверях полную женщину лет пятидесяти пяти с подносом в руках. Впервые за все свое пребывание здесь она увидела не просто женщину, а улыбающегося человека со сверкающим взглядом светлых глаз, словно вокруг не происходило ничего удивительного, а навещать так пленниц своего начальника в порядке вещей. Интересно, когда она успела открыть дверь столь тихо, что Лера даже не услышала этого?

Лера ничего не ответила, позволив женщине молча пройти к кровати и оставить еду на прикроватной тумбочке. Вкусно пахнет. Она давно не чувствовала такого прилива аппетита, а почувствовав аромат аппетитной еды, тут же вскочила. До этого те мужчины, похожие на людей в черном, приносили ей то кашу, то куриный суп, сейчас же кристально чистые глаза девушки распахнулись в удивлении и... недоумении. Потому что она не знала, что ей принесли.

— Грибной крем-суп, дорогая. Будешь? — женщина приветливо улыбнулась Лере, словно они давно друг друга знали.

Название подобного блюда девушка слышала впервые. Какой крем-суп? Что это такое? Девушка мало себе представляла, лишь взглянув на тарелку с кремовой жидкостью, источающей аромат шампиньонов, она начала догадываться, о чем идет речь.

— Попробуй, тебе понравится.

— Спасибо, — эти слова звучали от всего сердца хотя бы потому, что после всего пережитого, после того пренебрежения и несправедливости по отношению к ней она почувствовала толику доброты и открытости у женщины в фартуке.

— Меня зовут Марфа. Я экономка, — тут же представилась полная женщина, как только Лера проглотила первую ложку горячего супчика.

— Очень приятно. Лера, — отложив ложку, она пожала Марфе руку. Та в ответ заулыбалась.

Девушка продолжила есть суп, припоминая, что в жизни не пробовала ничего более вкусного. Как сказала Марфа, грибной крем-суп? Хорошее название, а на вкус просто объедение.

— Совсем тебя Егор зашугал, кормит всякой ерундой. Если бы я сейчас не узнала, что в нашем доме гостья, то вряд ли бы эти оборванцы удосужились тебе подать человеческую еду.

Гостья... Это так странно звучит. Разве насильное пребывание в этом доме можно назвать этим роскошным словом «погостить»? Вряд ли бы Лера хоть раз приехала сюда по доброй воле с подобным намерением. Только не сюда, ни на каких условиях, которые бы могли ей предложить. Потому что за светлой и роскошной обстановкой, наполненной шиком и крупными купюрами зеленого цвета, прячется ад.

Ад, из которого нереально выбраться...

— Меня можно назвать гостьей? — неуверенно спросила Лера, смотря в улыбающиеся глаза женщины, покрытые вокруг легкой паутиной морщин.

— А как ты хочешь называться? М?

— Наверное, пленница лучше подойдет, — Лера опустила глаза. Вряд ли она желала навалить на доброго, искреннего человека свои проблемы и переживания, вряд ли хотела, чтобы улыбка на добром лице исчезла, а озорные огоньки в светлых глазах погасли.