Я тебя (не)отпущу

— Часа три, — так же тихо ответил Гай, не сводя с него напряжённого взгляда. Будто ждал, что он сейчас сорвётся и помчится… Куда только? Ему некуда было идти. Незачем. Вся его жизнь сосредоточилась сейчас здесь, в соседней операционной, в чужих руках.

— А где… все? — отрешенно поинтересовался Изаму. Странно, что до сих пор тут не сидит толпа, ожидающая конца. Конца всего, что ему дорого.

— Шика никого не пускает, — тут же откликнулся Гай, радуясь, что друг постепенно приходит в себя. — Они в коридоре. Позвать?

— Нет, — испуганно подобрался Изаму. И так слишком много людей увидело его в подобном состоянии. Держаться за репутацию не имело смысла, но заставлять близких страдать ещё сильнее он не собирался.

Видимо, услышав голоса, в операционную проскользнул Шика, шикнув кому-то за спину. Кацу. Его голова мелькнула в проёме на секунду, достаточную, чтобы увидеть посеревшего Изаму, цепляющегося за стол, как за последнюю опору в мире.

— Пока без изменений, — тут же сказал Шика, ловя вопросительный взгляд. Изаму никак не отреагировал. Даже не шелохнулся, точно прирос к столу. — Каэдэ-сама там, всё будет хорошо.

— Что известно о взрыве? — сухо спросил Изаму.

— Пока говорят о неполадках в вентиляции. Главврач не преминул напомнить, что давно просил её починить, и… — он осёкся, заметив, как исказилось лицо Изаму. Гай шикнул — самое время говорить о том, что не сделано по вине главы.

— Ещё пострадавшие… есть? — голос всё-таки дрогнул, как ни пытался Изаму взять себя в руки.

— Нет, — Шика качнул головой, мечтая оказаться где угодно, только не здесь, не в пропитанной чужими болью и страхом комнате.

Изаму кивнул и с силой потёр глаза, до цветных точек под веками.

— Цубаки не сказала, что именно заставило… Асами пойти туда?

Её имя осело на языке, и по позвоночнику тут же пробежал ток. Холодный, обжигающий.

— Нет, — ещё тише сказал Шика. Смотреть на Изаму было физически больно.

От дальнейших расспросов спасла Каэдэ. Её грозный голос послышался в коридоре, дверь распахнулась и тут же захлопнулась, отсекая остальных.

— Выйдите все, — резко, грубо рявкнула она, не сводя глаз с Изаму. Он смотрел молча, безжизненно, ожидая своего приговора.

— Её выбросило в окно при взрыве, — начала Каэдэ, когда они остались одни. — И это спасло ей жизнь. Теперь всё будет хорошо.

Надежда, робкая, с каждым вдохом разрасталась, распирая грудную клетку. Губы дрожали, облегчение тёплой волной по телу.

— Теперь всё будет хорошо, — тихо повторила Каэдэ и вышла, успев расслышать облегчённый полувсхлип-полувыдох. Изаму сжался в комок, опуская голову к коленям, и тихо заплакал.

Когда он вышел, наконец, в коридор, несколько пар глаз тут же взметнулись к нему, поочерёдно опускаясь. Изаму усмехнулся — неужели выглядит так плохо?

— Её уже перевели в палату, пойдём. — Каэдэ стояла здесь же. Ждала. Не говоря ни слова, Изаму кивнул и медленно пошёл следом, а ноги с каждым шагом всё больше заливались свинцом. У палаты он остановился, глубоко вздохнул, прежде чем войти.

— Каэдэ-сама, а можно нам… — Кацу с трудом удавалось держаться на расстоянии, достаточном, чтобы не выглядеть слишком навязчиво.

— Потом, — отрезала Каэдэ, выразительно посмотрела на Изаму и прикрыла за ним дверь. Сколько палат он видел, в скольких лежал сам, сколько посещал, навещая друзей? Каждый раз собираясь, чтобы выглядеть спокойным, беззаботным. Чтобы не приносить своё беспокойство и страх за чужую, близкую жизнь. Но сейчас все маски спали, и не было сил попытаться натянуть хоть одну. Сердце билось с перебоями, так громко, что заглушало писк приборов вокруг Асами. Бледная, она казалась крошечной, потерявшейся на кровати. Лоб пересекала тугая повязка, на лице — мелкие царапины, ссадины. Они же на руках — от осколков. Перебинтованное запястье. И грудь, плотно перетянутая, бинты скрылись под простынёй. Хотелось обнять её, но Асами казалась такой хрупкой, что всё, что позволил себе сделать Изаму — осторожно взять за руку. Тёплая. Маленькая ладошка в его большой ладони, мелкие царапины на костяшках.

Ноги подкосились. Изаму рухнул на колени, коснулся её губами, прикрыл глаза. Лёгкий, нежный розовый перекрывался густым запахом лекарств и крови. Если бы только можно было поделиться с ней своей силой, передать всю, до капли, только бы она скорее открыла глаза. Он снова поцеловал её руку, каждую выступающую косточку, с надеждой взглянул в лицо, но Асами лежала тихо, ровно дышала. Не выпуская ладонь, Изаму осторожно положил голову рядом и наконец выдохнул. Серый саван, окутавший с ног до головы, медленно рвался, таял в воздухе. Просто сидеть здесь, зная, что всё будет хорошо, просто продолжать дышать с ней одним воздухом — никогда ещё такие обычные желания не значили так много.

Каэдэ заглянула через полчаса. Цокнула и закатила глаза, увидев спящего Изаму. Подошла и коснулась его плеча. Он вздрогнул, посмотрел на неё, тут же — на Асами.