Читаем Я тебя не отпущу полностью

Я тебя не отпущу

Это даже не «хорошо», это что-то другое. Глубже, основательнее и ярче. Не объятия, а лечебный кокон, сквозь который не в силах пробиться никакой кошмар.

«Теперь все будет хорошо!» — Именно с этой мыслью закрываю глаза.

«Господи, как же я его люблю!» — признаюсь себе, засыпая.

Но, словно я сглазила собственное счастье, в три ночи звонит телефон.

Глава 50

Я не узнаю номер, который высвечивается на экране. Безликий набор цифр. Кто-то чужой.

Первая мысль: «Не брать! Это ошибка!»

Вторая... От нее паника ледяным ветром обдает тело с головы до ног, а руки становятся неподъемно тяжелыми.

— Кто там охренел, звонить в такое время? — возмущается Клим и тянется к моему телефону.

Всего секунда, и он бы успел, но я опережаю. Сама хватаю с тумбочки трубку и заставляю себя успокоиться. Еще до того, как нажимаю на кнопку «Ответить», я уже знаю, кого сейчас услышу.

— Диана, вы? — Женский голос звучит тихо. Больше всего это похоже на испуганный шепот.

— Ева? — Резко сажусь.

Прошло два года с тех пор, как я последний раз слышала и видела биологическую маму своей малышки, однако ошибки быть не может.

— Да, это я. Рада, что вы меня узнали, — выдыхает Ева с облегчением.

— Почему вы звоните ночью? Что случилось?

Клим тоже поднимается. К счастью, он больше не пытается забрать мобильный, бесшумно садится рядом и прижимается ухом к телефону.

— Нам нужно поговорить. Это срочно.

— Говорите. Я вас слушаю.

— Нет, не по телефону. — Шепот Евы становится еще тише. Она словно решила проверить мой слух. — Я не могу по телефону. Он скоро будет здесь.

— Кто он? Ваш муж?

По телу несется вторая ледяная волна. Как сейчас, вижу перед собой Исаева, его пугающие водянистые глаза и кривую улыбку фальшивого благодетеля.

— Николай не простит мне, если узнает, что я вам звонила. Лучше увидеться.

— Намекните хотя бы зачем. — От страха я готова умолять. — Или скажите, в какое время вам перезвонить?

— Это телефон нашей уборщицы. Она не знает, что я его украла. Умоляю, не звоните на него.

— Хорошо-хорошо, — успокаиваю Еву. — Где и когда?

Чувствую руку Клима на левом плече. Он осторожно сжимает, будто одобряя.

— Послезавтра вечером. Я уже предупредила мужа, что иду к своему парикмахеру, — быстро шепчет Ева. — Она работает в «Леди Белл». Зовут Инна.

— Я буду. Во сколько?

— Спасибо вам! Спасибо огромное! Я записана на...

Должно было прозвучать время, но слышны короткие гудки. Ева прервала связь, так и не договорив.

— Положила трубку. — Повернувшись к Климу, растерянно протягиваю ему телефон. — Скорее всего, кто-то помешал.

— У нас есть название салона и имя мастера. Этого достаточно. Мои парни выяснят, на какое время она записана.

Он кладет телефон на тумбочку и сгребает меня в охапку. До этого момента и не осознавала, насколько напряжена. Просто волновалась. А сейчас ощущаю себя каменным изваянием.

— Что, если она хочет забрать Нику? — срывается с губ самое ужасное.

Умом понимаю, что нет никаких оснований лишиться дочки. Мой юрист клялся, что документы составлены идеально правильно, а заведующая домом малютки ни за что на свете не признается, что получила взятку.

Ника только моя. Без якорей в прошлом. И все равно не могу справиться с паникой.

— Ты слышала ее голос. — Клим накрывает нас одеялом и устраивается за спиной. — Ева чем-то напугана. Сомневаюсь, что ей сейчас есть дело до дочери.

— А если она решила сбежать от Исаева? С Никой! — Я уже сама на себя злюсь из-за этой паранойи.

— Исключено. Забудь вообще. Вы теперь мои.

— Усилишь охрану? Или посадишь нас под домашний арест?

— Мне больше нравится постельный арест. Запру тебя здесь и буду вышибать дурь старым дедовским способом.

— Ты вообще можешь думать о чем-нибудь кроме секса?

— После того как ты опустошила меня в ванной, я не способен думать ни о чем другом.

Горячий язык касается мочки уха и соскальзывает в раковину. Такой ласке невозможно сопротивляться. Я вздрагиваю, и знакомый табун мурашек бежит от затылка до самого копчика. Как на олимпиаде. Быстро и дружно.

— Хаванский, ты мне зубы заговариваешь?

С изумлением понимаю, что больше не боюсь. Этот роскошный мерзавец добился того, чего хотел.

— Самую малость, — признается он. — Хотя предпочел бы заговаривать что-нибудь более теплое... — Клим целует меня в шею и уже через мгновение повторяет этот поцелуй между лопатками. — Влажное. — Спускается ниже. Обжигает губами поясницу. — Отзывчивое.

Последний поцелуй по-настоящему пошлый. От прикосновения губ к тугому комочку мышц по мне словно ток пускают. Безвольно дергаюсь всем телом, и пока в очередной раз не улетела от умелых губ этого извращенца, успеваю спросить главное:

— Твоя новая цель — это Исаев?

На ответ, наверное, не стоит и надеяться: Клим никогда не открывал передо мной свои карты. Однако он удивляет.

— В том числе. Да.