Я тебя не помню (СИ)

– Нам надо поговорить, – выдаю быстрее, чем его руки притягивают меня к себе.

– Трахаемся мы лучше, чем говорим. – бросает хлестко.

Мы соприкасаемся голыми телами, и в голове повторно поселяется безрассудный туман. Не спрашивая разрешения, Дан подхватывает меня под ягодицы и за доли секунды вторгается в меня снова. Влажное, еще распаленное тело – позволяет.

Его член входит на всю глубину, вызывая дрожь во всем теле и наглухо забытые чувства.

Дан напоминает.

Напоминает размашисто.

Без остановки.

Словно наказывая меня… все еще наказывая меня за ту весну.

Не выдерживая его крепкий взгляд, я утыкаюсь губами в его напряженную шею и тяжело дышу, каждой клеточкой ощущая, как растягиваются мышцы под его пронизывающими толчками.

– Боже, – шепчу хрипло десятки раз и попутно кусаю шею, глуша в себе что-то большее.

Секса в душевой у нас никогда не было.

Я стеснялась.

Дан взял меня себе девственницей, но раскрепостить до совместного принятия душа не успел.

Сегодня он наверстывает все сполна.

– Кричи, – слышу низкий голос. – Нахрена сдерживаешься?

Потому что боюсь растерять остатки разума.

И еще думаю, что больше не смогу. Что уже лишилась всех сил. Оставила только немного для самобичеваний, но и те последние – Дан забирает, когда буквально вбивает меня членом в стены душевой и заставляет кончить.

Вобрав в себя воздух сквозь стиснутые зубы, Дан кончает следом и резко выходит из меня. Еще несколько минут стоит неподвижно, целуя меня в губы.

Внутри все сладко пульсирует. И немного – болезненно. Уверена, если Дан захочет еще, я буду бежать от него сломя ноги.

– Я не предохранялся. По привычке. Прости.

Коротко.

И без особого сожаления.

Дан всегда хотел много детей и в принципе не скрывал, что тянуть с этим не собирается.

– Не беспокойся, я предохраняюсь, – отвечаю ему сразу, как только могу.

Дан прищуривается.

Вспышка ревности. И куча вопросов. В перерывах он жадно меня целует, а теплая вода сглаживает возникший холодок.

– Я догадывалась, что ты повезешь меня к себе, – отвечаю ему спокойно.

Я слабо отвечаю ему на продолжительный поцелуй. На разговор, и правда, сил не остается. Дан своего добился. Из сладкого тумана выводит решительный голос:

– Позвони Азацкому, предупреди, что этой ночью домой не вернешься.

Хочу сказать, что не могу оставить Миру, но Дан в курсе, что перед своим уходом я вызвала няню. Я могу пробыть здесь еще несколько часов до рассвета.

Дан все знает.

– Хорошо…

– Умничка, – хвалит Данияр за послушность.

После ухода Данияра я снова берусь за мочалку, но в этот раз тру себя интенсивнее и быстрее, иначе после третьего раза я точно умру от истощения сил с непривычки.

Обмотавшись полотенцем, я нахожу на полке длинную белую футболку. Дан положил мне ее в качестве одежды для сна, рассчитывать на уход точно не приходилось.

Безумие.

Сдалась как девчонка! Или попыталась сохранить счастье как мудрая женщина. Надо решить, к какой категории себя отнести, но сначала нужно было оповестить Владимира, чтобы не ждал.

Во время звонка я жутко нервничаю, но Владимир, на удивление, ни о чем не спрашивает. Только интересуется, все ли со мной хорошо. Я уверенно отвечаю, что да. Он спокоен и наверняка понимает, что я уехала с мужем добровольно.

Данияр лежал в кровати, читая книгу под лампой теплого света. Я медленно присоединяюсь к нему, рассматривая спортивное, но чуть исхудавшее тело.

– Теперь можно спрашивать?

Дан отрицательно качает головой и притягивает меня к себе.

– Хочу дочитать книгу. Полежи рядом.

Принимаю решение терпеливо подождать, хотя внутри распирали самые разные вопросы. Тело у Данияра прохладное, после горячего душа я сладко жмусь к нему и стараюсь не уснуть, хотя голодный желудок и не дает покоя.

– Ты голодна?

– Немного, – признаюсь.

Дан захлопывает книгу, молча поднимается и уходит из спальни.

Возвращается с бокалами, бутылкой вина и с бумажным пакетом из пекарни.

Сначала хочется возмутиться, что планы на вечер со мной у него давно были расписаны, но голод не терпит выяснения отношений.

Я набрасываюсь на свежайшие хрустящие круассаны и позволяю себе несколько глотков вина. Дан тоже себе позволяет, он редко выпивает и поэтому его взгляд быстро пьянеет.

– Ты хочешь, чтобы мне так и не удалось скинуть оставшийся килограмм после родов? – смеюсь, пытаясь разбавить тягучую многообещающую атмосферу.

– Нет, я просто хочу тебя трахнуть, – говорит связным языком, хотя в черных глазах бушует крепчайший дурман. – Еще.

– Нет, – прошу и молю одновременно. – У меня уже все болит.

Я делаю еще один глоток в надежде освежить душу и тело.

А у Дана дергается кадык. И взгляд делается дико голодный, хотя только что поел. Дважды.

Когда Данияра чуть отпускает, то он присоединяется к позднему ужину и начинает задавать вполне очевидные для него вопросы.

Для него, но не для меня.

– Решила, когда ты начнешь собирать вещи?

Интересуется вкрадчиво.

Как будто ничего и не было.

Как будто секс между нами – все меняет.

Черт, меняет. Еще как меняет.

– Как только буду готова, – отвечаю честно.

– Трахаясь со мной, ты разве не была готова?

Довольно жестко.

Пытливо.

И грубо.

Вполне в манере Данияра.