Я тебя не помню

— Что значит в списке погибших? — я нахмурился.

— То и значит. Документы открой. И все поймешь.

Я открыл пакет и достал паспорта. На меня, Надю и двух девочек. С новыми именами и данными. Не знаю, как она к этому отнесется, но я бы не отказался начать все заново. Пусть и под чужими именами. Оставалось лишь решить вопрос с Иваном. Хотя светиться теперь было нельзя. Придется попросить Динара об еще одной услуге.

— Ну бывай, Максим. Ты проделал большую работу. Пусть все сложится удачно. Здоровья дочкам. Мой человек отвезет тебя в отель. И чтобы духу твоего здесь не было через три дня. Не иначе сам знаешь, что с тобой будет.

Парфенов вышел на улицу, а я остался один. Долго смотрел ему вслед и никак не мог уложить случившееся в своей голове. Помощь пришла оттуда, откуда я совсем не ждал. И вопрос с Хабаровым решился сам собой. Пусть считает, что я погиб. Для всех так будет лучше.

В отель я вернулся ближе к вечеру. Катя с Диной сидели в гостиной и смотрели мультики.

— Папа! — Дина бросилась ко мне навстречу, увидев меня в дверях. — Ты жив! Катя, папа жив! — она взобралась на меня, словно обезьянка и крепко обняла, поцеловав в щеку. — Мама очень сильно плакала и переживала. И я тоже. Ты же больше не будешь нас так пугать?

— Со мной все хорошо, кнопка, — проговорил я сдавленным голосом и заглянул в ее раскрасневшееся личико. — Я жив и никогда вас не оставлю, — заверил ее.

Все же Надя заблуждалась на мой счет. Эмоций во мне было куда больше, чем разума. Грудную клетку ломило от чувств, которые я испытывал к ней и нашим детям.

— Спит? — спросил я у Кати, когда мысли немного пришли в порядок, а Дина отпустила меня.

— Да, уже несколько часов, — она кивнула, глядя на меня растерянными глазами. — Ну и напугал ты нас всех.

Я прошел в спальню и застыл в дверном проеме. Надя лежала на кровати, свернувшись калачиком, и спала. Сколько же всего ей пришлось пережить за эти дни. А сколько еще предстоит. Но теперь в ее жизни с детьми будут происходить только радостные и хорошие события.

Я приблизился к ней и присел на кровать. Погладил ее по голове и опустил глаза к животу, который она обнимала руками.

— Надя, — тихо позвал ее, но она не отозвалась и даже не пошевелилась. Лишь ресницы слабо подрагивали во сне.

Мне стало жаль будить ее. Я быстро принял душ и лег рядом. День был безумный и суматошный. Я провалился в сон тотчас же, а проснулся ощущая прикосновения к лицу и тихий сбивчивый голос.

— Максим… Живой… Господи… — я открыл глаза и посмотрел на Надю. Потянулся к тумбочке и включил свет.

Время на часах показывало два часа ночи. Почти сутки прошли, как я уехал от нее, а чувство такое, что несколько дней.

— Как же ты меня напугал. Я ведь по-настоящему подумала… — она расплакалась и прижалась к моей груди, утыкаясь в нее мокрым лицом. — Я так тебя люблю, Максим. Я же чуть не умерла в ту минуту, когда увидела твою машину и взрыв. Боже… — всхлипывала она.

— Тише, родная. Все хорошо. Я рядом, — я гладил Надю по голове, а самого пробирало до сердца от ее слез. Они рвали душу в клочья. — Все закончилось. Вы в безопасности, а ты теперь моя законная жена.

— Что? — она подняла заплаканное лицо и посмотрела на меня непонимающим взглядом.

— Да, вот такой ценой. Не плачь, — я вытер мокрые дорожки с ее щек и прижался губами ко рту.

— Расскажи, что случилось. Я ничего не понимаю…

— Как-нибудь обязательно расскажу, но все, что ты должна знать сейчас: я всегда буду рядом с тобой и детьми.

Надя крепко обняла меня, мы лежали несколько минут в полной тишине. Я гладил ее по спине и волосам, пока она снова не заснула.

Конечно, я не мог быть уверен, что все будет безоблачно в нашей жизни. Но в чем не сомневался так это в том, что безумно ее люблю.

Эпилог

Надя

— Какие потрясающие снимки! — мы уже час перебирали фотографии с нашей свадьбы с Максимом, небольшого торжества, которое устроили две недели назад в одном из ресторанов в центре Мюнхена.

— Этот нужно будет послать Валентине Петровне, — я отложила один снимок, где Дина и Лида держат Егора. — А этот — Наташе.

— Мама, а этот можно Сафине отправить?

— Да, конечно, — я отложила еще один снимок в сторону.

Мы продолжали поддерживать связь с Валентиной Петровной и Полиной. Временами я скучала по России, но теперь мой дом и семья были здесь, рядом с Максимом. У нас даже друзья появились по соседству, и иногда мы выезжали с ними на пикник по выходным.

— А эти три повесим в рамках на стену. Как раз в спальне скоро доделаем ремонт. Отлично будет смотреться.

— А папа сегодня поздно приедет? — спросила Дина.

— И я хочу к папе, — Лида подняла голову, услышав, что разговор зашел о Максиме.

Не только девочки скучали по нему, но и я хотела бы чаще видеть его дома.

— Не знаю. — я пожала плечами.

— Ох, Надя! — Катя хлопнула себя по лбу. — Совсем выскочило из головы. Чуть не забыла! Максим просил меня привезти ему какие-то документы к четырем в офис, но раз уж ты занялась снимками и собралась на почту, завезешь ему бумаги?

— Разумеется. Сейчас наберу его и все уточню, — я взяла телефон в руки.

Абонент был вне зоны действия сети.