Я тебя (не) забыла

– У нас, Аня, у нас, – поправил Мелёхин. – Уже говорил и повторю, что готов разделить ответственность. Ты мужи… то есть шефа своего спроси, на какую позицию в фирме ты можешь рассчитывать, посмотри, что он скажет.

– Зачем мне заниматься этой ерундой?

– А такая уж ли это ерунда?

– Да, когда всё устраивает.

Мелёхин покачал головой, и Аркадьева засмотрелась на его руки, умело управляющиеся с рулём. И машину он вёл так плавно, они будто по маслу ехали, а не по привычным, хотя и заметённым снегом, колдобинам.

– Ох, Ань, какая же ты ершистая.

– Я? Ершистая?

– Да, вот серьёзно. Может, скажи тебе об этом не я, а кто-то другой, ты бы задумалась. Ведь именно мои слова… вернее, каждое слово воспринимаешь в штыки.

– Неправда, – попыталась откреститься она, хотя доля здравого смысла в словах Сергея была.

– Правда-правда, Ань. И всё из-за того, что между нами было. Я ведь понимаю…

– Что?! – возмутилась она, вспыхивая от того, что Мелёхин вдруг заговорил о прошлом. – А что между нами было? Между нами, считай, ничего и не было. Или ты думал, можешь сделать то, что сделал, и я все забуду и прощу? После одного извини?

– Приехали, – заявил наглец, игнорируя её последний выпад.

Она ведь даже не заметила, как быстро они домчали до сада. Аня сузила глаза, ещё разрываясь от негодования, но Сергей потянулся к ней и коротко провёл костяшками пальцев по горящей щеке, приводя в чувства.

– Я бы миллион раз повторил извини, если бы это помогло, Ань.

За Лерой они пошли вдвоём. Анька была всё ещё прибалдевшей от его откровений, даже не знала, чем ещё задеть, колкости закончились. Но Мелёхину её молчаливость была на руку.

– Сейчас будет квест: одень ребёнка, – заявила Аркадьева, открывая дверь группы на втором этаже, на двери которой лаконично значилось название «Непоседы». – Предлагаю пройти его в индивидуальном зачёте.

– Нет, ну ты бы заранее предупредила, я бы ролики в интернете посмотрел, подготовился так сказать, – нарочито возмущённо произнёс Сергей.

Ему было слегка неловко в этом странном незнакомом мире узких шкафчиков, низеньких скамеек, полок, заваленных поделками и рисунков на стенах. Из игрового зала доносилась какофония детских голосов, с лестницы – топот ног, вернувшихся с прогулки малышей.

Аня лишь закатила глаза. В этот момент из группы в раздевалку вылетел маленький ураган и уткнулся ей в колени, обнимая тонкими ручками.

– Мама, мама! – запрыгала Лера.

Тут же куча детских мордочек показалась в дверном проёме. Серёже они напомнили маленьких странных существ, которые, словно заведённые, повторяли одно и то же на разный манер: Лерина мама, мама Леры, за Лерой пришли.

– А ты чей-то папа? – обратился прямо к Серёже какой-то мелкий пацан, и Мелёхин, вдруг растерявшись от прямого вопроса, бросил обескураженный взгляд на Аню.

Что ответить, он так и не нашёлся. Хорошо, что появившаяся воспитательница увлекла детей обратно в группу и прикрыла дверь.

Это была любимая часть дня Ани – радость, объятья, счастье. Утром, когда она вела сюда дочь, всё было совсем невесело. Через силу. Саму угрызения совести мучили, что бросает её тут на весь день. Хорошо, что родители согласились на день-два в неделю с внучкой посидеть, а то без бабушки и дедушки пахала бы Лера в саду пятидневку, совсем как мама на работе.

Лера отлепилась от её коленей и бросила взгляд на Мелёхина, а затем вдруг выдала:

– СеОжа.

Прозвучало странно и смешно, так как «эр» она ещё не выговаривала, а букву «о» излишне тянула, но по-детски мило. У Мелёхина даже дыхание перехватило от собственного имени, сказанного тонким голоском. Он вообще не ожидал, что так скоро услышит его от дочери.

– Да-да, дядя Серёжа, с которым гуляли недавно, – закивала Аня, а затем пояснила. – Я ей вчера объясняла, что с тобой, то есть с тем дядей с площадки встречаемся и в кафе идём, чтобы сюрпризов не было лишних. С детьми надо разговаривать, – добавила она. – Пусть они даже пока полноценно диалоги вести не могут.

Сергей присел, чтобы оказаться с Лерой на одном уровне, думая, что впервые в жизни не находит, что сказать в ответ. Соображалось туго. А ещё он очень боялся ошибиться и сделать что-то не то. Сколько бы загодя не продумывал тактику поведения с ребёнком, всё улетучивалось из головы, стоило оказаться рядом с дочерью.

– Привет, Лера, – улыбнулся он, решая импровизировать, – мама сказала, у нас сегодня чаепитие будет.

Лера окончательно оторвалась от Аниных коленок и посмотрела на него своими ясными серыми глазами, действительно похожими на его собственные не только цветом, но и формой, и опушкой ресниц. Даже её брови вразлёт были от него. Светлые волосы слегка завивались, было непонятно останутся они такими или потемнеют со временем.

Дочь закивала, ожидая, что ещё он скажет.

– Будем одеваться? Покажешь, где твой… шкафчик? – он оглядел ряд дверец, на них были только номера и наклейки, никаких других опознавательных знаков.

– Вот. С «ёзиком», – ткнула она пальчиком в сторону нужной дверцы и пошла к ней.

Мелёхин открыл обозначенный шкафчик, и… утонул в ворохе детской одежды. Кажется, Аня не шутила про квест.