Я тебя ненавижу! или Как влюбиться за 14 дней

Никита ждал её, опершись о край стола, и когда Юля вошла, настороженно посмотрел на то, как осторожно она прикрывает дверь, словно боится её разломать. В кабинете повисла тишина – что говорить, как – не знал ни он, ни она. Столько мыслей, эмоций, слов… И теперь ничего не шло в голову. Юля жадно смотрела на него, впитывая каждую крохотную деталь, не веря, что этот мужчина всего несколько дней назад признался в любви и сделал ей предложение.       А Никита просто не мог отвести от неё глаз, думая, что, если бы они были одни, давно поцеловал бы и только потом спросил, разобралась ли она в своих чувствах. Хотелось сгрести её в охапку, прижать к себе и никогда не отпускать, но он отчаянно боялся снова напугать – Юля и так смотрела, как загнанный в угол зверёк, даже дышала, кажется, через раз. Так и оставшись стоять у двери, она словно готова была в любой момент убежать, и Никите ничего не оставалось, кроме как ждать и просто смотреть, пытаясь подобрать слова, чтобы передать, что сейчас творится в его душе.

– Вы хотели поговорить, Никита Вадимович, – напомнила о себе Юля, которую игра в гляделки порядком утомила. Сначала говорил о любви, потом прогнал, потом молчал, теперь – тоже молчит. Что вообще здесь происходит? Радость от встречи постепенно сменялась глухим раздражением, которое срочно требовало выхода. В глубине души Юля понимала, что надо сказать о том, как скучает и любит, но вместо этого противный голосок в голове пропищал: «Он наверняка ждёт, что ты сейчас бросишься ему на шею и будешь просить прощения. Только ты сама знаешь, в чём перед ним виновата? Правильно, вот и я думаю, что ни в чём. Сам прогнал – сам пусть и извиняется».

Никита нахмурился, обескураженный её холодным деловым тоном, и осторожно произнёс:

– Я считал, нам есть что обсудить, Юлия Сергеевна. – Он специально выделил её имя, давая понять, что официальное обращение, когда они наедине, совершенно неуместно. Но Юлю это наоборот подстегнуло. Сложив руки на груди, она прошлась по кабинету и, игнорируя его вопросительный взгляд, подошла к окну. Никита кашлянул и тихо сказал:

– Ты должна узнать это от меня – я ухожу, должность твоя.

– Вот как? – Юля медленно обернулась и пристально посмотрела на него. – Тебе так неприятно работать со мной в одной фирме? Ну конечно, – ехидно добавила она: – Никаких отношений на работе, да? Не гадь там, где живёшь, и не живи там, где гадишь?

– Дело не в этом. – Никита поморщился от её тона – находить нужные слова удавалось всё труднее. – Мне надо уйти, ты здесь ни при чём. – Он помолчал. – Думал, ты обрадуешься.

– Что ты уходишь? Конечно обрадуюсь, видишь, как прыгаю от счастья.

– Юль, – он выпрямился и шагнул к ней. – Я правда надеялся, что ты обрадуешься. К тому же, так действительно будет лучше для всех.

«Никто не будет обвинять, что ты получила повышение через постель», – хотел сказать он, но Юля вспыхнула, отступая от него.

– Дело не в тебе, дело во мне, так? – она сузила глаза.

– Дело действительно не в тебе. – Никита вздохнул и пригладил волосы. – Вообще я не только об этом хотел тебе сказать.

– А о чём ещё? – её голос задрожал. – Ты остался один и понял, что мы не можем быть вместе? Я с самого начала говорила, что так будет. Не надо было вообще ничего начинать. Тебе не обязательно уходить, я сама уволюсь.

– Может, ты дашь мне уже договорить? – вспылил Никита, прожигая её взглядом. – Откуда в женщинах эта способность: делать поспешные выводы, основываясь на одним им понятных знаках?

– Многим женщинам следует поучиться этому у тебя, – ядовито огрызнулась Юля. – Ты сам захотел, чтобы я ушла, хотя хотела вернуться через два дня. Два дня, Никит, а ты даже не позвонил ни разу, чтобы узнать, как у меня дела!

– То есть, это я тебе должен был звонить? – угрожающе тихо произнёс он. – Ты забрала все свои вещи, ты не планировала возвращаться, а я, между прочим, просил остаться. И после того, как ты ушла, я должен был звонить и уговаривать, так что ли?

– Уговаривать? – взвизгнула Юля и тут же понизила тон, бросив взгляд на дверь. – Уговаривать? Да меня не надо было уговаривать, просто дать понять, что тебе не всё равно.

– А до этого было непонятно? – горько спросил Никита. – Я сказал, что люблю тебя, предложил стать моей женой – тебе этого было мало?

– Не мало, Никит. – Юля устало вздохнула, чувствуя, что сейчас они говорят на совершенно разных языках. – Может, даже слишком много.       – Много чего? Меня? Чего много, Юль?

– Всего, – она потерянно развела руками. – Цветы, подарки, вся эта романтика, опера, свечи, кольцо…

– Ну прости, если не соответствую твоим завышенным требованиям и не собираюсь поить тебя дешёвым пивом и кормить чипсами!

– Вот! – она шагнула навстречу и упёрлась пальцем в его грудь, злобно зашипев: – Ты опять всё сводишь к тому, что я из другого мира, слишком простого для изысканного вкуса его величества Ливарского!