Я тебя отвоюю

— Как это все меня… — ясно было, чем закончить хочет, но сдержался. Даже наедине с собой не позволил себе же договорить. Даша не сказала бы, откуда знает, но не сомневалась — в душе у Волошина сейчас пожар. И горит не какой-то сарай или стог сена. Нет — военный склад. С «фейерверками» и серией цепных реакций.

И лучшее, что она сейчас могла бы сделать — оставить наедине. Дать остыть. Выйти через полчаса, когда он чуть успокоится, но за свои поступки ведь надо отвечать, как сказал парой секунд ранее Стас Волошин? Вот и Даше пришлось.

Дверь чуть качнулась от слабого ветерка, издав протяжный скрип.

Стас оглянулся. Пусть в гостиной было так же темно, как в спальне, силуэт увидел, опять выдохнул.

— Выспалась, Даш? Прости, ты заснула, не хотел будить. В спальню отнес, ты даже глаз не открыла. Я решил, что будет лучше дать тебе выспаться…

Он сделал вид, что не понимает — подслушивала. Это было благородно. Снисходительно. Взрослая реакция на детский прокол. Но она-то не ребенок совсем…

— Что она хочет от тебя, Стас? — Даша не знала, это темнота придает смелости или лавина импульсивности, которая начала катиться прошлой ночью, теперь же только набирает темпы, но она проигнорировала попытку Стаса обойти щекотливую тему.

Вышла из спальни, но осталась стоять с противоположной от Стаса стороны дивана. Он же глянул мельком, потом к окну отвернулся, передернул плечами.

— Не хочу об этом говорить. Развод — это сложно. Должна понимать. Почти так же, как расставание, только надо еще пару кругов адовых формальностей пройти.

— Ты ее любишь до сих пор?

— Даш… Зачем тебе?

— Хочу знать.

— Зачем?

— Раз спрашиваю — значит, надо. — звучало, пожалуй, более чем нагло. И любой другой послал бы нафиг. Имел право, Стас же только оглянулся, поймал ее взгляд в темноте. Ответил. Честно.

— Нет.

— Из-за того, что она сделала?

— Да. Я не готов такое прощать. Как бы ни любил когда-то.

— Больше жизни… — под нос себе шепнула. Те слова, которые он сказал давным-давно у своего подъезда. Сказал так же искренне, как теперь это короткое «нет».

— Я утолил твое любопытство, Носик? Можем ехать? — его эмоции сложно было считать. У него будто всегда все было под контролем. Всего раз прорвалось. Тогда, на ужине у Тёмы.

— Это не было любопытство, Стас. Не считай, что я…

— Я ничего не считаю, Дашка. Просто наблюдаю, как жизнь к херам рушится… Хочешь рядом постоять, посмотреть? Я не против. Но не советовал бы.

Он опять спокойно сказал, Даше же пришлось щеку изнутри закусить, чтобы помешать губам моментально изогнуться в грустной гримасе. Просто потому, что его «жизнь к херам» для нее было чередой самых счастливых микромоментов. Полет. Хот-доги на заправке. Переписка глупая. Прошла ночь. Сегодняшний день…

Длина дивана составляла четыре Дашиных шага. Теперь она знала это точно. Плечи у него твердые и чуть шире, чем были в двадцать два, когда она вцепилась в них так в прошлый раз. Взгляд… Опять удивленный. Но она теперь чуть умнее, поэтому скользит пальцами от плеч к щекам. Так, чтобы не отвернулся, хотя… Понимает ведь, что это не поможет при желании.

— Ты слепой дурак, Стас. Не хочу я рядом стоять. Мне больно рядом стоять.

Он не стал ниже, поэтому снова пришлось приподниматься на носочки. На сей раз ее губы были уже не мокрыми и холодными, а сухими и горячими. Возможно, даже слишком. Возможно, ему было не так приятно ощущать их на своих, но Дашке…

Смелой Дашке это было уже неважно. Прежде, чем получить такой же удар, как в семнадцать, она должна была успеть опять его поцеловать.

* * *

Надейся Даша на то, что на этот поцелуй Стас уже ответит, была бы величайшей дурой. Он снова мог поступить только так же, как тогда, в семнадцать. Так же, но чуть мудрей.

Даша сама оторвалась от его губ — изворачиваться не пришлось, сделала шаг назад. Такой же, как тогда. Но развернуться и убежать не успела бы, так как Стас перехватил оба запястья, опустил, притягивая вновь ближе. Шарил по ее лицу взглядом, явно пытаясь увидеть там ответы на закономерные вопросы.

У Даши же в голове проскользнула шальная мысль — пусть ответных чувств от него добиться опять не выйдет, но хотя бы в том, что именно она, Носик, способна выбивать его из колеи — можно не сомневаться.

— Ты из-за меня решила порвать с Богданом?

— Нет.

Первый его вопрос был совсем не тем, о котором мечталось. Хотя мечтать о чем-угодно изначально было глупо.

— Я просто призналась себе же, что его не люблю. Приблизительно, как ты признался себе, что не любишь Дину.

— Это такая ошибка, Дашка. Ты себе представить не можешь…

Он явно говорил искренне и из лучших побуждений. Но каждый раз его речи вызывали в девичьем сердце только желание язвить в ответ.

— Вы с Тёмой не зря друзья, Стас. Практически слово в слово…

— Потому что мы правы, Даш. Оба правы. Я сейчас вряд ли смогу тебе дать… Хоть что-то дать…