Я тебя придумала (СИ)

Пока могу сказать только, что Ибор не владеет ни одним из возможных Источников. Однако это не значит, что мальчик не является Тенью. Правда, я не замечал в Марин ненависти к собственному ребёнку. Она ненавидела лишь твоего брата, но, возможно, что эти чувства постепенно в её сознании переметнулись к ещё нерождённому Ибору.

Что с ним делать — решать тебе, Интамар. Пока ребёнок столь мал, мы можем убить его, учитывая, что в будущем он может стать Тенью. Только избавь меня от исполнения приговора — пока малыш ни в чём не виноват.

Если же ты решишь сохранить Ибору жизнь, позволь оставить мальчика во дворце. Учитывая возможный риск, я могу за ним приглядывать.

Насчёт дела, из-за которого я ездил в Эйм — пока результатов нет, но Робиар обещал оказывать мне всяческое содействие в поисках. В магии крови я, к сожалению, не очень силён, что бы ты там насчёт меня себе ни думал.

Твой друг Аравейн

Архив личных писем Интамара, императорская библиотека

Дориана впервые увидела Эллейн через неделю после свадьбы.

Они с Лу в это время выходили после длинного и изрядно утомительного урока по истории, и от обилия информации у Аны немного болела голова.

В конце коридора промелькнуло изумрудное платье, взметнулись алые волосы… а следом императрица почувствовала, как на неё нахлынули чужие чувства.

— Интересно, — пробормотала Ана, вглядываясь в конец коридора, где уже скрылась фигура незнакомки.

— Ты про что? — спросила Лу, которая уже знала, кто промелькнул у них на пути и куда именно направился.

— Там, — Ана махнула рукой, — прошла какая-то девушка. Рыжая.

— А-а, — Лу улыбнулась. — Ты наверняка поняла, что она чувствует?

Императрица вздохнула.

— Я бы не назвала это пониманием. Но у неё на сердце такая горечь, что у меня во рту даже какой-то нехороший привкус появился.

Луламэй нахмурилась.

— Горечь? У Эллейн? Действительно, интересно…

— А кто она, эта Эллейн? Я раньше её не видела.

Принцесса немного смутилась. Она осознавала, что рыжеволосая девушка значит для императора и какую работу делает для него и Люка, но рассказать всего Ане не могла. Просто потому, что считала — это должен объяснять Эдигор.

— Спроси у Эда. Он знает всё и сможет объяснить лучше, чем я.

Ана кивнула, вновь задумчиво уставившись на конец коридора. Рыжеволосая девушка уже была далеко — императрица не чувствовала больше горечи.

.

Эдигор сидел за столом и что-то писал, когда Эллейн бесцеремонно распахнула дверь, ведущую в его кабинет, и, шагнув за порог, резко и как-то отчаянно выдохнула:

— Эд…

— Что случилось? — Император немедленно отложил в сторону перо и встал из-за стола. Элли, странно всхлипнув, бросилась ему навстречу, обняла изо всех сил и прижалась всем телом.

Она впервые плакала при Эдигоре. Тихо, почти беззвучно, он только чувствовал, как постепенно становится влажной рубашка на груди, и слабо вздрагивают плечи Эллейн.

— Элли? Пожалуйста, скажи что-нибудь.

Наконец она подняла голову. В глазах стояли слёзы, щёки были мокрыми, губы горестно кривились.

— Я убила отца.

Эдигор вздрогнул.

— Что?..

— Мне всегда хотелось знать, почему меня ненавидела мама. — Элли говорила это, не отводя заплаканных глаз от лица императора, словно пыталась там что-то прочесть. — Именно так возникает проклятье Тени — когда мать ненавидит собственного ещё не рождённого ребёнка. Я так хотела знать… С самого детства. Что я сделала? Почему мама ненавидела меня настолько сильно, что я стала Тенью? И сегодня я наконец узнала… Я нашла её дневник. — Эллейн подняла руку и вытерла слёзы с щёк, а потом горестно ухмыльнулась. — Маму выдали замуж, когда она была очень молодой, у семьи были огромные долги и они решили пожертвовать одной дочерью. Отец был старше мамы на двадцать лет, и вместо того, чтобы пытаться наладить отношения с женой, он, видимо, решил, что имеет на неё право, и брал силой. Мама описывала это всё в своём дневнике. Все те ужасные ночи, когда она старалась терпеть, зажимала себе рот, чтобы не закричать… И я не выдержала, я пошла к отцу, когда узнала обо всём, хотела просто поговорить…

Элли закрыла глаза.