Я тебя проучу (СИ)

— Чего только человек не скажет, оправдывая свое поражение. — Она кладет на стол черную коробочку с мигающей лампочкой индикатора. — Напрасно радуешься, если думаешь, что принеся с собой жучок, смогла записать наш разговор. До чего техника дошла. — Вложив документы в кейс, она защелкивает его и подает подошедшему громиле. — Прощу тебя по старой дружбе. Сделаю вид, что ты выполнила все условия сделки. — Встав, надевает солнцезащитные очки и глубоко вдыхает: — Какой прекрасный день. Правда, Рита?

— Самый лучший, — бесцветно отвечаю я, отвернувшись.

Только что умерла моя единственная надежда отвоевать фирму Богатырева. Но моя дочь наконец-то в безопасности. Пожалуй, да, сегодня прекрасный день.

— Прощай, Рита, — отвечает мне Мадлен, протянув ладонь для пожатия.

Я не реагирую. Сдерживаюсь, чтобы не плюнуть в нее.

— Как хочешь. — Возле меня брякает связка ключей. — От твоей машины. Вчера ее увезли на эвакуаторе. Заберешь со стоянки. Штраф, разумеется, за твой счет. К тому же ты мне должна за мою тачку. И за кофе заплати, будь добра. — Забирает прибор и свой клатч и уходит, оставив меня один на один с мыслями, что я стала виновницей краха целой компании.

Десятки людей останутся без работы. У них семьи, кредиты, ипотеки. И вся надежда на Богатырева. Надеюсь, он знает что делает…

Я долгих минут пять сижу в одиночестве, слушая шум улицы и новый хит всех чартов. Если сразу помчусь к Саше, напугаю ее. Моя дочь не должна знать, какой подлой оказалась ее крестная. Пусть в ее воспоминаниях она останется доброй тетей, которая просто однажды далеко уехала.

Оставив на столике деньги за кофе, я отправляюсь в торговый центр, где мама и Саша покупают мягкое мороженое. Моя девочка, как всегда, выбирает фисташковое.

Сморгнув навернувшиеся слезы, я опускаюсь перед ней и крепко прижимаю к себе. От нее пахнет клубничным гелем для купания. Видимо, Мадлен и правда о ней заботилась. Трудно поверить, что после такого она могла продать Сашу какому-нибудь ублюдку-извращенцу.

— Мамочка, ты меня раздавишь, — пищит Саша, звонко засмеявшись.

— Я просто соскучилась, крошка.

— Ты больше не поедешь в командировку? — спрашивает она.

Глажу ее по мягким волосам и целую в щечку.

— Вместе поедем. Прямо сегодня. Хочешь?

Она чуть отодвигается и с загоревшимися глазками взвизгивает:

— Да! Да-да-да!

— Тогда я сейчас позвоню дяде Платону, и он купит нам билеты. Договорились? — подмигиваю ей.

Она довольно кивает, беря у мамы мороженое.

— Рита, ты уверена, что нам стоит уезжать? — беспокоится та.

— Тебя ничего здесь не держит, кроме папиной могилы, — отвечаю и достаю мобильник. — Посидите за столиком.

Отхожу в сторону и дозваниваюсь до Богатырева, краем уха услышав Сашу:

— Мадлен сказала, что дядя — мой настоящий папа. И что если они с мамой помирятся, мы будем жить вместе.

Улыбнувшись ей, мама по-доброму говорит:

— Кушай мороженое, Сашуль. А то растает.

Едва Богатырев принимает вызов, как я, не спрашивая, не занят ли он, докладываю, что Саша со мной.

— Но у Мадлен с собой был какой-то навороченный прибор, — рассказываю с досадой. — Скорее всего жучок не даст никаких результатов. Думаю, он блокировал передачу данных, и на записи будут лишь неясные помехи.

— Я ничего не записывал, Рита. Это навигатор. Чтобы я знал, где вы находитесь.

— То есть ты не собираешься возвращать фирму? — паникую я. Сердце снова с болью бьется в груди. — Платон, а как же люди? Мы не можем оставить их без работы.

— Это не твои заботы, Рита. Документы и вещи взяла?

— Угум, — мычу, кивнув.

— Езжайте в аэропорт. Я буду ждать вас там.

Не сказав больше ни слова, он отключается. Потерев висок, одобрительно смотрю на счастливую дочку. Саша больше остальных заслужила отдых.

Звоню ожидающему нас таксисту и прошу подъехать к торговому центру. Пора покинуть этот город и дать себе шанс.

— На море летите? — заводит с нами разговор водитель. — Правильно, хватит плесневеть в душном городе. Мы с женой по молодости часто на юга летали. Тогда от завода путевки в санатории бесплатно выдавали…

— Мама, мы что, летим на море?! — с восторгом ахает Саша. Ведь это ее мечта — увидеть пляж и пальмы. Но как сказать ей, что я сама не знаю, куда мы отправимся?

— Мы обязательно побываем на море, — обещаю, не выпуская ее из своих объятий. Будь моя воля, привязала бы, приковала к себе, чтобы больше ни одна гадина не посмела обращаться с ней, как с вещью.

Расплатившись с душевным таксистом, забираем с мамой сумки из багажника и входим в здание аэропорта. Богатырев в зале ожидания. В сопровождении двух парней в черных костюмах. Лицо одного мне даже кажется знакомым. Вроде бы это он встречал нас, когда его шеф привез меня к себе в особняк.

— Ну как вы? — интересуется он буквально на бегу. По тону, по взгляду, по быстрым жестам вижу, что торопится.

— Отлично! — отвечаю, крепко держа Сашу за руку. — Договор передан, Платон.

— Значит, все идет по плану. Паспорта давай. Загранники, — уточняет он.

— Эм-м-м… — подаю ему два паспорта. — У Саши нет загранника.