Я тебя расколдую

Вот почему каждый раз, когда я начинаю им почти восхищаться, он выдает что-то, от чего хочется только одного – взять ближайшую вазу и шарахнуть ею со всей дури наглеца.

– Жить будешь, вот что, – рявкнула я и смутилась, поймав насмешливый взгляд Николаса. Он даже не попытался скрыть улыбки от нашего диалога.

– Долго и счастливо? – уточнил птичий смертник.

– Это зависит уже от того, как ты остальных достанешь, – логично ответила я. Но такой вариант этого гада, похоже, не устроил. Он предложил свой:

– Я покажу, как я делаю маячки. Более того, раскрою свои секреты. Но с тебя желание, Касси.

– Откуда я знаю, чего ты попросишь! – возмутилась я. Тьма, вот как же мешает Монтегю! Что-то мне подсказывает, останься мы наедине, сказать можно было бы гораздо больше. А так ради приличий приходится контролировать каждое слово. Вот только как при этом справиться с опаляющим щеки жаром? У-у-у-у, попугай! Ничего, животных я люблю, а вот тебе этой же ночью такое устрою, мало не покажется!

– Касси, соглашайся, – непочтительно влез в нашу беседу Николас. – Этот гад даже со мной секретами не делится. Пользуйся возможностью.

– Да ну вас, – отмахнулась от них я. – Мы с тобой потом поговорим, Рейстлин. Нам сейчас главное, чтобы Бонне не пошел и сегодня кому-то информацию не слил. Сегодня ведь за ним слежки не будет?

– Ну почему же? – снисходительно улыбнулся Николас. – Сегодня он будет под моим наблюдением. Завтра уже прикрепим маячок. А пока… Уже вечер, Кассандра. Можете быть свободны.

На том и порешили. Я подождала еще минут пять, пока Рейстлин и Николас утрясут вопросы с бумагами, потом граф вызвал мне экипаж, и мы покинули кабинет. Вот только я все время думала о том, что произошло прошлой ночью. И никак не могла отделаться от вопроса, что же попросит Рейстлин. И насколько в действительности я против его просьб?

Глава 32

– Поверить не могу, что дед действительно доверил тебе свою лабораторию! – удивленно воскликнула я, оглядывая огромное помещение практически под чердаком. Герцог ее холил и лелеял, и внучек в святая святых не допускал. Даже в кабинет пробраться гораздо легче, чем сюда. Даже курсовая Мелли по охранным заклятьям не помогла, нас отловили у самой двери, когда сестра снимала пятую по счету охранку. Только позже мы узнали, что сработали оповещающие заклятья, которые дед так замаскировал, что обнаружить их мы не смогли. И ждал нас тогда долгий и нудный разговор в дедушкином кабинете.

А тут… Стоило Рейстлину заикнуться за ужином, что ему нужно вернуться в свой особняк (вместе со мной, естественно), как дед предложил собственную лаборатории. Сказать, что меня это удивило – не сказать ничего. Даже меня согласился пустить внутрь! При условии, конечно, что Рейстлин проследит, чтобы я ничего не натворила. И последнее безумно обидно. То есть какому-то левому мужику он доверяет, а родной внучке нет?

– А что здесь такого? – не понял Рейстлин, сидя на подоконнике и ожидая, когда наступит закат. Приступать к приготовлению маячка до превращения в человека он не собирался. И даже мое предложение помочь все подготовить не оценили. Мрачно посмотрели на меня и посоветовали ждать. А мне не сиделось. Я бродила по лаборатории, суя свой любопытный нос в шкафы и пробирки. С одной стороны, здесь все напоминало бабушкину лабораторию, а с другой, все совсем иначе. Никакого котла и в помине не было. Огромное количество приборов, работающих на магии. Много увеличительных стекол, пробирок, порошков. И куда как меньше трав.

– Ну как же! – я чихнула, понюхав угольную пыль. – Нас дед сюда в принципе не допускает.

– Я его понимаю, – мрачно отозвался Рейстлин. – Будь любезна, поставь кислоту на место и не вздумай ее открывать. Если хотя бы капля упадет тебе на руку, ты получишь как минимум ожог.

– Рейстлин! – возмущенно воскликнула я. – Не считай меня полной дурой, пожалуйста. Я даже не собиралась ее открывать. Мне просто показалась, что крышка неплотно закрыта и… Ай, – скользкая пробирка выскользнула из рук, но, на мое счастье, была перехвачена стремительно спикировавшим попугаем. Удерживая ее в клюве, он перелетел на стол, поставил пробирку и резко скомандовал:

– Сядь! И больше ничего не лапай. Иначе отправишься спать. Расстояние нам позволяет.

Надувшись, я опустилась на кресло. Вот почему со мной вечно как с ребенком? А как целовать, так я сразу достаточно взрослая. Кстати, о поцелуях…

– Рейст, а, Рейст, – позвала попугая я.

– Что тебе, чудо? – вздохнул чернокнижник. Заметно, что он чуть ли не секунды до заката считает.

– А что за желание я тебе должна? Рассказывай уже. Николас точно не подслушает, – потребовала я.

– А твой дедушка? – ехидно поинтересовался Кинстер.

– А что дедушка? – я машинально оглянулась, словно рассчитывая найти деда где-нибудь за стеллажом с приборами. Или вон там, у окна возле личных архивов.

– Ты всерьез полагаешь, что он пустил нас в лабораторию и никаких подслушивающих заклятий не поставил? Я бы на его месте не был так опрометчив, – невозмутимо отозвался попугай.