Я тебя сломаю

Я сглотнула. Упёрлась ему в грудь в попытке оттолкнуть. Но делать этого не пришлось: он сам отпустил меня. В руке его что-то блеснуло.

– Это искала, сестрёнка? – продемонстрировал мне ключи. Подбросил на ладони.

– В том, что ты делаешь, нет никакого смысла.

– Есть, нет… – пренебрежительно пожал плечами и сунул ключ обратно в карман. – Какая разница?

– Так если нет разницы, зачем, Дань?

– Я тебе уже говорил, – он отошёл от меня дальше.

Наконец-то я смогла выровнять дыхание. Смотрела на его спину, на широкие плечи. Заметила тёмный рисунок на левой лопатке и с трудом поборола непонятно откуда взявшееся желание подойти ближе и коснуться татуировки. Данил поднял рюкзак. Я услышала, как высыпаются монеты, затем тихий щелчок и почувствовала отвратный запах дыма. В темноте алым мелькнул огонёк.

– Разве та жизнь, что у тебя есть сейчас, не твоя? – спросила, наблюдая за ним.

– Моя, – он обернулся. Посмотрел на меня.

– Тогда зачем тебе рушить мою?

– А почему нет? – джинсы его были расстёгнуты. Он включил тусклый свет, и я увидела тёмные завитки волос, покрывающие грудь, твёрдый живот и убегающую в разворот ширинки дорожку волос. Невольно задержалась на бугре ниже и поспешно вернулась к лицу.

Данил тоже смотрел на меня. Разглядывал неспешно, как будто оценивал. Наверное, действительно оценивал.

– У тебя своя жизнь, у меня своя, Данил. Ты уехал шесть лет назад и…

– А теперь я вернулся, Агния, – его спокойствие было хуже ненависти. Приблизился ко мне медленно и коснулся лица без агрессии, с тем же мрачным спокойствием, прозвучавшим до этого в голосе. – Вернулся. Навсегда вернулся. Как бы ты ни хотела, избавиться от меня у тебя больше не выйдет, и у отца тоже, – обрисовал овал моего лица. Запах дыма стал сильнее.

– Никто не хотел от тебя избавляться, – жалко возразила я.

На губах его появился намёк на улыбку. Он убрал руку, огонёк снова вспыхнул.

– Ложись, – указал он на матрас.

– Я не собираюсь спать с тобой.

Данил пренебрежительно хмыкнул. Посмотрел на меня с непонятным мне выражением и пошёл к лестнице. Хлопнул по выключателю, и всё вокруг снова погрузилось во тьму.

Спустившись вниз утром, я услышала раздающийся из ванной шум воды. Пахло кофе и чем-то мужским, почти неуловимым, но против воли будоражащим сознание. Дверь в ванную была не закрыта, и я как-то само собой подошла ближе. Подошла и застыла, сквозь прозрачную дверцу душевой глядя на обнажённого Данила.

Тряхнув мокрой головой, он провёл по волосам. Повернулся боком. Широкие плечи, крепкий торс, ягодицы… В горле пересохло, когда взгляд мой опустился ниже живота, и я, сгорая со стыда, едва хотела отойти подальше от двери, Данил посмотрел прямо на меня. Бежать теперь было глупо.

Выключив воду, он без всякого стеснения открыл кабинку. Взял полотенце. Я всё-таки отвернулась.

– Прими душ, – услышала донёсшееся сзади. – От тебя несёт.

Вот же козёл! Если от меня несёт, то от него… Вчера от него пахло так, что при воспоминаниях начинала слегка кружиться голова. Ощущение тепла его кожи, лёгкий запах ментола и дыма. Так, как он, не пах ни один мужчина на свете.

Снова повернулась к Данилу, надеясь, что он уже успел хотя бы обмотаться полотенцем. Сделать это он даже не подумал. Просто перекинул через плечо и вышел, держа в руках джинсы.

– Не хочешь одеться? – спросила, пытаясь скрыть за язвительностью неловкость.

– Не особо, – он глянул на меня. – А ты раздеться? Сегодня на улице пекло.

Проигнорировав его, я прошла в душ и демонстративно закрыла за собой дверь. Освежиться. Мне казалось, что вся я покрылась пылью. Каждую минуту ожидавшая возвращения Данила, вчера в душ я так и не сходила и теперь чувствовала себя хуже некуда.

Заперла дверь и только после этого начала раздеваться. Сняла кофту, положила было на стиральную машинку и снова взяла. Поднесла к лицу.

– От самого тебя несёт, – повторила зло уже вслух. От кофты пахло духами, а уж точно не чем-то таким, за что могло быть стыдно.

Раздевшись, прошла к душевой, но уловив движение сбоку, остановилась. Посмотрела в зеркало, занимающее всю боковую стену. Коснулась шеи, опустила руку к груди, задев цепочку с крестиком. Заметила синяк – след от пальцев.

– Не сегодня, – донеслось из-за двери. – Думаю, да…

Я прислушалась к разговору, но ничего толкового Данил не сказал.

– Мне нужно… – голос его становился всё приглушённее, и вскоре я уже не могла ничего разобрать. В последний раз посмотрела на своё отражение. Стянула с волос резинку, и волосы рассыпались по плечам. Всмотрелась в отражение.

– За всё нужно платить, – эти слова сказала будто и не я отражению – оно мне.

Девушка там, по ту сторону стекла, смотрела на меня янтарно-ореховыми глазами и беззвучно шевелила губами в такт моим словам. Наверное, я сошла с ума… Отвернувшись, я со вздохом зашла в кабинку и вобрала в лёгкие оставшийся там после Данила запах. Боже, я точно свихнулась! Включила прохладную воду и подставила под струи лицо. Дотронулась до шеи и, нащупав цепочку, провела по ней кончиками пальцев. Опять коснулась шеи.