Я тебя тоже

- Это нормально, - он устало потер лоб, - Артем говорил, что до 38 температуру не сбивать.

- Но, это уже почти 38! – удивленная его спокойствием, возразила я.

- Почти, - согласился Вадим, - вот будет 38 и 1, дашь ей лекарство.

Я встала с кровати и решительно подошла к мужу.

- Вадик, ты шутишь? У ребенка температура, а мы будем ждать?

Он невозмутимо стоял, с готовностью выслушивая мои претензии.

- Рита! – четко произнес Вадим, и я замолчала, - Все идет своим чередом. Организм борется с болезнью, не нужно ему мешать.

- Но что-то же надо делать…

- Вспомни, как ты подняла на уши всех онкологов, требуя детальной диагностики? А у Зойки оказался банальный жировик, - безмятежным тоном продолжил Вадим, - Тогда вся поликлиника с нас угорала.

- Что плохого в том, что я забочусь о здоровье детей? – сердито шепнула я.

- Ничего, - согласился муж, - если бы ты заботилась. Но чаще всего ты просто паникуешь.

Я обиженно поджала губы, готовая разреветься.

- Солнце, сделай нам чая. Я посижу с ней, - Вадим сменил гнев на милость, и неожиданно нежно обнял меня. Я покорно отправилась на кухню.

В моменты крайнего беспокойства меня всегда поражало его откровенное безразличие к проблемам детей. Но, как только все благополучно разрешалось, я удивлялась способности Вадима сохранять самообладание в ситуациях, подобных этой. Там, где я теряла остатки здравомыслия и пребывала во власти эмоций, Вадим умел трезво оценить ситуацию и принять единственное верное решение. Вероятно, так мы дополняли друг друга.

Я заварила мятный чай, наполнила пиалу свежим медом, и с подносом в руках вернулась на второй этаж. Уже около входной двери, я замерла и прислушалась. В ночной тишине голоса звучали особенно ясно.

- Пап, а вот Генка из моего класса говорит, что Зоя расшифровывается, как змея особо ядовитая. Это правда? – обиженно поделилась дочка.

- Твой Генка фантазер! – с улыбкой в голосе произнес Вадим, - Наверняка ты ему нравишься, вот он и выдумывает.

- Ой, фу, пап! – громко фыркнула Зоя.

- Чего? – удивился Вадим.

- У Генки,  когда он смеется, из носа козюли выскакивают, - объяснила дочка, и я прикусила губу, сдерживая смех.

- Действительно, фу! – поразмыслив, согласился Вадим.

Спустя пару мгновений пытливый Зойкин голосок спросил:

- Пап, а почему меня назвали Зоя?

- Ты же знаешь! – неохотно отозвался муж.

- Нет, скажи! – упорствовала дочка.

- В честь твоей бабушки, моей мамы.

- А она была красивая? – мечтательно произнесла Зойка.

- Очень! – с уверенностью в голосе ответил Вадим. Я тут же вспомнила его мать, которую видела всего-то пару раз. Ее безумно красивое лицо, окаймленное темной траурной лентой. Родители мужа всю жизнь прожили вместе, бок обок, в маленьком поселке. Так и не смирившись с утратой, его отец почил вскоре после смерти любимой жены. Как будто стремился скорее воссоединиться с нею в другом мире.

- Такая же красивая, как наша мама?  - услышала я из спальни.

- Ваша мама еще красивее! – без промедления выдал Вадик.

От этого внезапного комплимента, случайным свидетелем которого я стала, я зарделась и чуть не выронила из рук поднос. Чашки сползли на край, и я чудом успела их удержать.

- А я буду красивая? – с сомнением спросила дочка.

- Ты уже красавица! – заверил ее Вадим, как раз в тот момент, когда я себя обнаружила.

Как раньше, мы вместе уложили Зою спать. Температура перестала расти и я со спокойной душой прикрыла двери детской. На кровати, тихо мурлыча, осталась охранять Зойкин спокойный сон любимая кошка.

Вадим, сонно потирая глаза, чиркнул зажигалкой. Летние ночи отрезвляли лучше холодного душа. И сон тут же улетучился. Хотя я знала – стоит коснуться теплой кровати, как дремота вернется и накроет приятной волной. Скорее бы! Я поежилась. И Вадим обнял меня свободной рукой.

- Вадик, спасибо! – я прижалась к теплому телу, чувствуя горький запах дыма. – Без тебя я бы не справилась.

Он сжал ладонью мое плечо:

- Ну, я же здесь.

- Но ты уедешь, - грустно отозвалась я.

- Но я вернусь, - коротко бросил муж.

Я уткнулась носом в прохладное плечо:

- А давай завтра поужинаем где-нибудь?

Вадим стряхнул пальцем пепел:

- Не могу, детка, прости. Нужно дела закончить.

- Ясно.

- А давай, когда приеду, сходим? – предложил Вадим, - Куда захочешь!

- Ты серьезно? - на всякий случай уточнила я.

Вадим уверенно кивнул.

- Обещаешь?

Он снова кивнул и метко запустил окурок в жестяную банку.

Глав 16. Анечка

- Бери балконет, не прогадаешь! – манерно процедила Людочка, накручивая на палец свой тонкий белокурый локон.

- А мне вон тот понравился, с рюшей, - возразила Машка.

Люда обреченно закатила глаза:

- Бюстье называется! – просветила она несведущих в терминах коллег, - На фига ей бюстье? У нее талия своя!

- А балконет ей твой на хрена? У нее и сиськи свои! – возмутилась Машка.

- Пойду тогда голая, – я смущенно вклинилась в их спор.

- Вот это тема, - одобрила мой «выбор» подруга.

- Голой он ее и так увидит, а прежде, нужно эффектно себя преподнести, - поучительно сказала Людочка.

- Называется «п*зда» празднично упакованная! – с пафосом выдала Маша.

Людка раздраженно фыркнула:

- Фу, как грубо!