Я тебя уничтожу

— Пощады не проси, — рычу грозно и шире развожу Але ноги, а потом искусно издеваюсь над этим юным и горячим телом….

— Илья, я же просил не беспокоить, — снимаю очки и смотрю на помощника, который распахнул дверь в мой кабинет.

— Ваш телефон был все это время в приемной, вы его забыли, и я вас не тревожил.

— И правильно делал, что сейчас изменилось?

— Вам звонит Алина Юрьевна, уже не первый раз.

Я хмурю брови и кладу очки на стол. Обычно моя похотливая стерва не тревожила меня в разгар рабочего дня, что могло случиться?

— Свободен.

Беру мобильный и набираю номер своей девочки. Нервно тарабаню пальцами по столу.

Это был сумасшедший месяц совместного проживания между нами. Этого чертёнка порой было невозможно угомонить. Я прекрасно понимаю, что она скучала. Как обезьянка вешалась мне на шею и говорила, и говорила. Много и с поводом, и нет. Лишь затыкая ей рот поцелуем, мог добиться временного эффекта тишины. Это период притирки был слишком взрывоопасным и порой просто раздражал. Я привык за последние годы к одиночеству. Привык и не был готов впускать на свою территорию чужую женщину. А эта дерзкая дрянь выбила почву из-под ног и не давала привыкнуть медленно, со вкусом. Я понимал, что проблемы только во мне. И не раз просил Алю просто потрепать.

— Что случилось?

— Только не злись, пожалуйста, — просит сразу, в трубке слышу голоса и какую-то возню. — Мне позвонили из университета и сказали срочно привезти курсовую. Я звонила тебе и Жене, вы оба не брали трубки. Они перезвонили ещё раз и поинтересовались, хочу ли я, чтобы меня отчислили. И тогда я вспомнила про твой подарок в гараже… Секунду, — голос сбивается, слышу, что ей кто-то задаёт какие-то вопросы.

— Илья, воды, — ору я, ослабляя галстук, срываясь с кресла, — ты где? Я сейчас же приеду! Тебя медики осмотрели? Кто виноват?

— Игорь, я в порядке, — она отвлекается от разговора с полицейским и тараторит в трубку, — Мерседес тоже в порядке, слегка притерли бампер. Виноват осёл, который не умеет водить и соблюдать гребаную дистанцию. Но ты, к сожалению, должен приехать. Машина оформлена на тебя, это нужно для страховки.

Я пытаюсь считать до пяти, чтобы не рявкнуть что-то слишком яростное в ответ. Понимаю, что говорить в подобной ситуации просто не могу.

— Евгений сейчас же с тобой свяжется.

Я бросаю мобильный на стол и залпом выпиваю стакан холодной воды. На пороге появился мой верный охранник.

— Уже знаешь? Она набрала?

— Вы о чем?

— Эта тупая курица села за руль и её подрезали!

Я ногой пнул кресло, которое с грохотом отлетело к стене. Я ей шею сверну в тот момент, когда удостоверюсь в том, что на ней ни царапины!

— Я с ней свяжусь.

— Жди меня в машине, я скоро буду.

Я плеснул ещё в стакан воды и так же его осушил. Меня била мелкая дрожь. Я боялся увидеть что-то пугающее. И шел к машине как на Голгофу. И поездка в полном молчании меня убивала. Я мог ее потерять. И все из-за того, что не проверил её способность водить машину. Что если у неё права куплены? Идиот.

Первая реакция, которая возникла при виде бледной Алины, — обнял и сжал ее едва ли не до боли.

- Я расх*ярю эту тачку к х*ям, а твои права нахер сожгу, — чеканю каждое слово с нескрываемым гневом.

— Что?! — тут же встрепенулась девчонка, — вот ещё! Эта тачка, лучшее, что мне доводилось объезжать, после тебя, конечно.

Полицейский, шедший в нашу сторону, прыснул в кулак, отвёл взгляд и отошёл к Евгению.

— Не забирай её у меня, — у девчонки в глазах появились слёзы.

— Выбор очевиден: или живой конь или железный.

Я иду к автомобилю, давая понять Евгению, что он решает эти вопросы. Я даже не смотрю на задетый автомобиль, я этого не хочу.

Через минуту, не больше, в салон забирается девчонка. Она молча садится на своё место, отворачивается к окну и я понимаю, что она так же молча ревёт.

— Я не хочу, чтобы ты умерла.

— Я не хочу обсуждать это, — отрезает дрожащим голосом, не поворачивая головы.

— Посмотри на меня.

Она не сразу поворачивается. Взгляд обиженный, на щеках дорожки от слёз.

— Я люблю тебя и не хочу, чтобы ты пострадала из-за чьей-то беспечности. Так понятно?

По лицу вижу, что непонятно. Совсем как в начале нашего знакомства. Кипит внутри, взвешивает, что сказать прежде, чем открыть рот. И видно, что ей есть что сказать, но взгляд быстро тухнет. Аля тяжко вздыхает.

— Жестоко дарить такие подарки и отнимать их, не дав насладиться, — в итоге бубнит девчонка, снова отворачиваясь к окну.

— В одной из таких вроде бы схожих аварий моя жена попала под раздачу. Она пострадала сильнее, чем я, потому что была за рулём. Правила нарушила не она.

— Я не твоя жена, — отсекает резко и холодно, — и не нужно проецировать на меня…

Прикусывает язык, и я замечаю, как её начинает всю потряхивать.

— Всё, — рявкает, нервно сжимая папку с курсовой, — я всё ещё опаздываю и не хочу быть отчисленной. Тут пару улиц осталось, дойду, проветрю мозги.

— Свободна.