Я тебя уничтожу

Поднимает на меня злой, затравленный взгляд.

— Уберите пса!

— Я ответ не услышал?! Джой, охранять.

Пёс продолжал рычать, не сдвинувшись с места.

— Я боюсь собак, — едва не скулит девчонка, вжимаясь в стену дома.

— Ответ!

— В доме, — рявкнула, опасливо глядя на оскал Джоя.

— Джой, охранять территорию.

Я довольно улыбнулся, когда пёс сорвался с места и умчался за угол дома.

— У тебя есть тридцать секунд забежать в дом и десять минут, чтобы привести себя в порядок. Второе путешествие тебе придется пережить на улице, в обнимку с кустами жасмина. Я жду тебя в гостиной.

Я больше не контролировал девку. Если включила мозги, влетит в дом пулей.

Девчонка мчится в дом.

Десять минут спустя она спускается в гостиную. Одета она по-прежнему в свои шмотки, хотя лицо тщательно умыто, и она пахнет гелем для душа с ванилью.

— Вы хотели поговорить? — напоминает бесстрастно, держит расстояние.

Всё это время я пытался соорудить себе подобие ужина. Хорошо, что Иван Петрович не забыл о провианте. Открываю банку красной икры и делаю бутерброды, варю кофе и только потом всё это несу в гостиную, туда, где уже во всю пылает камин, пожирая сухие поленья.

— Любишь делать это в своих старых тряпках? Чем халат не угодил?

Сажусь в свое любимое кресло, но пить кофе не спешу.

— Делать что? — недоуменно смотрит на меня, — разговаривать?

— Отдыхать, ты ведь гостья в этом доме, — скалюсь, развалившись в кресле.

Меня немного разморило тепло, а разница в поясах лишила определенного заряда энергии. Больше суток на взводе. Я хочу отоспаться. Но уснёшь ли с этой тупой шлюхой?

— Гостей с кляпом во рту не доставляют, избавьте меня от лапши на ушах. Что вам нужно?

— Раздевайся, будем сексом заниматься. Мне нужно расслабиться.

Пристально изучаю лицо этой суки и невольно сжимаю подлокотники.

— Ходят слухи, ты отличная давалка, многих кобелей пропустила через себя?

— Я не стану отвечать на это, — гордо вздергивает подбородок, зло сверкнув взглядом. Делает шаг назад.

— Если разговор окончен, то я, пожалуй, пойду.

— Ты никуда не уйдешь. Пока мы не решим твою судьбу. Мне вновь ставить тебе условия?

Сжалась, замерла. Вижу, как в ней борются демоны.

— Ладно, — фыркнула, смирившись. — Начинайте. Решайте. Только избавьте меня поскорее от своего общества, потому что я устала и хочу отдохнуть.

— Завтра утром едем в полицию, где ты изменяешь свои показания, или твоего Рому найдут в разных концах города в мусорных пакетах.

— Как вы можете так? Играть с чужими жизнями, как с побрякушками? Раз — и нет старушки, но плевать, сына отмажу, девчонка сядет. А не сядет, так не станет ещё и мальчонки, — её начинает колотить уже не мелкой, а крупной дрожью, она прижимает ладони ко рту, словно пытаясь задержать крик, готовый сорваться с уст, по щекам катятся дорожки слёз.

И я бы поверил в эту игру со спецэффектами, но о славе этой особи ходят нелестные слухи.

— Я лишь спасаю того, кто мне дорог. От такой, как ты, которая свела с ума, подвела к грани и отделалась мелкими ушибами. Ты пиздой думала в тот момент или чем?

Я взбесился и соскочил с кресла. И мне было плевать на то, что эта потаскуха дернулась от меня, как от прокаженного. Успеваю схватить её за руку и дернуть на себя. Коньяк сыграл со мной злую шутку, мне не просто жарко, мне дико жарко.

— Что в тебе такого, что мужики штабелями ложатся?

Задираю одной рукой её тонкую водолазку и сжимаю грудь, а второй расстегиваю ей джинсы, проникаю в трусики и больно тру клитор.

— Будем разгадывать ребус?

4

Девка уже не то, что дрожит, а просто колотится в моих руках.

— Отпустите мен-ня, — от страха начинает заикаться, выставив вперёд свои ладони и пытаясь оттолкнуть. Ноги тем временем пятятся назад, но тело тут же налетает на стену.

— Ты любишь играть в сопротивление? Или тебя возбуждает принуждение? В чем твоя фишка? — хриплю на ухо Алине, не прекращая стаскивать с нее одежду.

Её страх превращает меня первобытного поддонка, но я не верю её игре, она лишь пытается что-то выиграть в этой битве. Та, что прошлась по десяткам мужиков, научилась доминировать и играть по своим правилам.

Девчонка цепляется за одежду, как утопающий за соломинку. Пытается прикрывать обнаженную грудь руками, пока есть возможность. Но когда я стал расстегивать джинсы, она пальцами вцепилась в них, не отпуская.

— Вы меня с кем-то спутали, ничего во мне особенного нет. Пожалуйста, отпустите меня, пожалуйста, умоляю вас, не надо.

Полы моего халата давно разошлись, а каменный член таранил тощий живот этой потаскухи. Как я мог хотеть ее, если единственны желанием было ее просто убить? Свернуть эту тонкую шею, а тело скормить псам. Других эмоций не вызывала.

— Сейчас мы это проверим.

Я открываю Алину от стены и животом бросаю на спинку дивана. Ее аппетитная задница сверкнула перед моим носом. Красивая задница, упругая.

— Куда предпочитаешь? — сверкнул глазами, головкой упираясь между двух половинок.