Я тебя уничтожу (СИ)

— И можешь любить его сильно и часто, если он будет каяться, — продолжает сыпать разрешениями как из рога изобилия.

— Научил на свою голову, — качает головой свекровь и берёт Полю на руки.

Они быстро собираются и выезжают. Игорь пошёл проводить их, а я осталась в гостиной ждать его, размышляя, как всё же сильно и как часто буду любить его. Волнуюсь как девственница перед первым сексом непонятно с какой радости. Эта беременность сделала меня странной.

— Уехали, Дмитрий их отвёз. Ну, теперь не отвертишься, иду к тебе каяться.

Игорь ещё с порога начал снимать рубашку не по человечески, расстегивая пуговки, а через голову.

— Зрелище обещает быть захватывающим, — усмехаюсь, разглядывая бесстыжим взглядом его тело.

Разве может быть мужчина в сорок четыре так фантастически хорош? Ни грамма лишнего жира, одни мышцы и мускулы, играют так, словно он десятку отжался перед тем как войти.

Я, в отличие от него, расстегиваю платье медленно, пуговка за пуговкой. Грудь налилась и болит.

— Мне всё равно, где позориться, — хмыкнула, глядя на него, — в прошлый раз я кончила, как только ты ко мне прикоснулся, — поднимаюсь с кровати, сбрасывая платье на пол и оставаясь в чулках и белье.

— Будем позориться вместе? — прохрипел Камаев.

— Звучит, как план, — улыбнулась и сделала шаг навстречу, — иди ко мне…

Впрочем, мы были далеки от позора. Истосковавшимся телам было мало, и каждый поцелуй, каждое прикосновение разжигало пламя, которое заканчивалось взрывом.

За окном был уже рассвет, мы лежали на кровати в его спальне и переводили дыхание после очередного такого взрыва.

— В наш первый раз, я имею ввиду всю ту ночь, когда ты в очередной раз распластал меня под собой, знаешь, что я подумала тогда? Что мне не надо так часто. Я. Можешь себе представить?

Усмехаюсь, повернув уставшее самым приятным в мире способом лицо к нему.

— Этого ненасытного похотливого монстра породил ты, теперь как хочешь себе, — прижимаюсь носом к его плечу и прикрываю глаза.

42

Я держал ее в руках и смиренно улыбался. Она вновь заставила мое тело быть рабом ее желаний. Я хотел брать её, не сдерживая себя, но сам же зародил в ней нашего второго ребенка и должен быть осторожным.

Черт, мне было мало ее, слишком мало. Требовал невозможного и получал в ответ даже больше. Эта больная любовь, которая изначально меня разрушала, теперь творила странные дела.

Четыре долбаных года я был в подвешенном состоянии, а теперь у меня есть они. Я даже не мечтал об этом последние годы, потому что уже смирился с тем, что буду влачить жалкое существование отшельника.

— Это плохо?

Приподнимаюсь на локте и пытливо смотрю Але в глаза.

— Я не знаю, я смирилась, — пожимает плечами и улыбается, — для меня другого пути нет. Мне хватило одного секса с другим, чтобы понять, что моё больное тело и больная фантазия принадлежит только тебе. Так что не надо ругать мою игрушку. Каждый раз, когда я делала это им, я представляла тебя.

Каждый раз, слыша упоминание о её любовнике, я злился, словно её трахал самый настоящий член. Но блять, ревновать к огромному херу из секс-шопа тупо и неразумно. К тому же этот Герой забавлял мою девочку вместо другого мужика.

— Я скоро вызову его на бис, Алька — рычу ей на ухо, сжимая сосок.

— Нет, — твердо качает головой, — мы правда его сожжём. Так у тебя не будет никаких отступных путей и только он, — сжимает мой член тонкой ладошкой, а я прикрываю глаза от удовольствия, — будет приносить мне удовольствие.

— А я уже думал предложить после рождения Ангелины прогулку в секс-шоп, — шумно выдыхаю, чувствуя, как пальчики ласкают ствол, сжимают его.

— Алина, Полина и Ангелина… Я думала, называть Полю в рифму пошло, но ты переплюнул меня, — хохочет девчонка, но свой трофей из рук не выпускает, — ещё разочек и спать. А то Ангелина наверное нас уже ненавидит.

— Твои руки не для скуки, и не спорь. Я теперь серьезный семьянин, — едва не ржу, ага, серьезный, ну-ну, скорее вредный и похотливый, — жене пора спать, у нее важная миссия: носить дочь.

— Ну, и ладно, — сладко выдыхает, отпуская мой наполовину возбужденный член, — спать, так спать.

— Аль, я тебя люблю, — целую жену в плечо и глажу её живот.

А ещё ловлю кайф от того, что она рядом. И я любому голову оторву за свою семью.

Присматриваюсь к ней и понимаю, что героиня, которая хотела ещё разок, уже спит, моментально отключившись после команды спать.

Ну, окей, спать, так спать. Я впервые засыпаю со спокойной душой, без каких-либо посторонних мыслей, без воспоминаний. Без мыслей, которые терзают душу неприятными сомнениями. Моя семья рядом, что ещё нужно для счастья?

Я привык просыпаться рано. Пробежка, порция ароматного кофе как никогда меня бодрили. Я пресёк желание разбудить Алину. Моя девчока сладко спала, сунув между ног одеяло. Едва не за волосы вытаскиваю себя из спальни, сбегаю на улицу и там около часа предоставлен сам себе.

— Аль, твой чай и бутерброды. Или предпочитаешь секс?