Я тебя верну

Она мнется, говорит всякую общую хрень, но я не слышу основных слов и меня это задевает! Я даже не ожидал от себя, что мне может стать неприятно от того, что девушка не может признаться своим родителям кто я такой для нее!

За грудиной все сжимается от паршивого чувства. Хотя чего я ждал! Сам виноват!

А когда Мира начинает вообще заикаться, решаю, что нужно все-таки обозначить четко наши границы и будь что будет.

— Я парень Миры, Максим. — делаю шаг на кухню и четко представляюсь сам.

Ооо да! Это стоило того. Я такого фурора не вызывал даже, когда пьяный вваливался домой в шестнадцать. Первое, что замечаю — это взволнованно-испуганный взгляд Миры, после уже обращаю внимание на маму Миры, которая от моего появления впадает в какой-то шок. В ее глазах плещется удивление, тревога и уважение, что меня несказанно радует. А вот Геннадий Викторович наоборот давится смехом, тщетно пытаясь скрыть улыбку за кружкой чая.

— Геннадий Викторович здравствуйте. — здороваюсь с мужчиной, который тепло пожимает мою руку, после того как я занес и поставил пакеты с продуктами, и подошел к столу. — Ирина Ивановна. — протягиваю маме Миры руку, но она не спешит давать свою.

Но когда меня это останавливало. Я сам беру ее руку, которая лежит на столе и целую тыльную сторону. Но того, что она ее выдернет из моего захвата никак не ожидал.

— Руки мне целовать не нужно, молодой человек. У меня муж ревнивый. — вот от этих слов я теперь испытал шок, но громкий смех Геннадия Викторовича дал понять, что это все шутки.

— Не переживай сынок, — вставая со своего места, отец Миры подтолкнул меня к столу, чтобы я садился, а сам продолжал смеяться, — Ира всегда в напряженных ситуациях выдает всякие «интересные» фразы. Садись, будем чай пить вместе. Заодно познакомимся ближе, чтобы моя любимая жена успокоилась.

И я сел. Рядом со своей Колючкой, которая была напряжена как струна, тронь только и зазвенит вся. Передо мной поставили кружку с дымящимся чаем и потек наш разговор уже более спокойно.

Только Мира все не расслаблялась. Я аккуратно опустил свою руку под стол и нежно погладил ее по ножке. Хотел сделать это незаметно, но моя нервная девочка подпрыгнула на месте от моего прикосновения и посмотрела на меня уже разъяренной кошкой. Ну хоть какие-то эмоции появились на ее красивом личике. Я же только подмигнул ей.

— Так значит ты и есть тот парень, на которого я не разрешала смотреть моей девочке первого сентября. — от неожиданных слов Ирины Ивановны я даже чаем чуть не подавился.

— А вы запрещали Мире смотреть на меня? — сделать обиженное лицо не вышло, потому что Геннадий Викторович опять начинал прыскать от смеха.

— А ты как думал?! — отвечать эта уникальная женщина мне, — Я же люблю свою дочь и уж очень не хотела, чтобы какой-то избалованный мажор испортил жизнь моему ребенку!

— Неожиданно. — меня все таки удалось удивить еще сильнее, чем до этого. — Ну насчет мажора — я пожалуй соглашусь с вами, а вот избалованный — тут я поспорю. — мама Миры сразу стала более серьезной, но не перебивала. — Поверьте, меня не баловали, как многих моих друзей… Просто поверьте!

— Максим, я не хотела тебя обидеть. — теперь уже удивление и уважение отражались в моих глазах к женщине, которая смогла так тонко прочувствовать настроение разговора. — Я просто хочу, чтобы каждый из наших детей был счастлив. Каждый! Для родителей это очень важно, понимаешь? — я же не мог понять того, что мне говорили.

Мне на руку легла рука Миры, тем самым привлекая внимание. Она так внимательно заглянула в глаза, как будто в душу смотрела. Хотя моя Колючка и так знала, что там твориться. Только она и могла меня спасти из этого всего дерьма, но в нашей ситуации спасать придется мне, жертвуя всем ради нее, зарывая себя по самое не могу!

— Я понимаю вас Ирина Ивановна. — ответил охрипшим голосом.

— Ириш, не трогай детей. — тихо сказал Геннадий Викторович, — Они сами разберутся. Главное чтобы дров не наломали и разбирались со всем, что происходит у них в жизни вместе. — этот мужчина меня удивил еще в первую встречу, но сейчас я видел перед собой по-настоящему любящего человека, который ради своей семьи и любимой женщины пойдет на все. Будет биться до последнего, но и на шаг не отступит.

Мы еще посидели за столом, после чего нас отправили в зал на диван, а Ирина Ивановна принялась за ужин. Мира напросилась в помощники, нам же с Геннадием Викторовичем пришлось выйти, а то наши женщины нас бы просто вытолкали.

Уже сидя перед телевизором, разговор зашел абсолютно о другом.

— Максим, я немного знаю о тебе, ты уж не обессудь. — сказал мне мужчина, без тени смущения. — Я хочу у тебя узнать, ты уверен что твой отец позволит вам быть с Мирой вместе? — на мне остановился испытывающий взгляд, а я не мог ему даже ответить.

Правду сказать, так меня сейчас же выпрут отсюда, а мою Колючку запрут за семью замками. А соврать я не мог, у меня не поворачивался язык. Хотя я же столько раз врал в своей жизни отцу, что мог побить мировой рекорд по вранью. Только вот сейчас не мог!