Я тебя вижу!

Они вновь переглянулись, и один из них кивнул головой, давая согласие "Старший значит" — сделала я вывод.

— Что ж, давай пошалим, — заключил старший, — выбирай, кто первый пойдет с тобой.

"Как галантно, прямо рыцари, а не отбросы общества", — подумала я про себя. Обвела пьяным взглядом всех четверых и, улыбаясь, показала пальцем на старшего.

— Тебя хочу первым, — заключила я и похотливо облизнула губки, — и тебя тоже, хочу, — обняла за шею мужчину, у которого сидела на коленях. Они были самыми взрослыми из четверки, значит, их и надо убрать в первую очередь. Они довольно и многозначительно переглянусь (видать у них такое не впервой, вместе любовь получать), потом встали и взяли меня под руки.

— Ну что же, красавица, веди нас на сеновал, — сказал старший, — мы покажем, как умеем любить девушек. Тебе понравится, обещаю.

Уходя, оглянулась через плечо и бросила двум оставшимся мужчинам,

— Не скучайте мальчики, я за вами вернусь, — и подмигнула им, скалясь в глупой улыбке.

Мы вышли из таверны и направились к конюшням. По дороге я, что-то лепетала про любовь к большим и сильным, что вообще, готова все ночи отдаваться таким парням, как они. Мужчины вели меня под руки и отвечали односложно. Перед самой дверью в конюшни я остановилась.

— Ой, мальчики, мне по нужде срочно надо. Вы идете на сеновал, он, как раз за дверью, а я быстро сбегаю в кустики и вернусь. Они неохотно выпустили меня из своих лап.

— Может тебе помощь требуется, — спросил один из них, — я могу помочь снять трусики? — ироничным тоном, спросил он.

Я захихикала и махнула на него рукой.

— Зачем мне помогать снимать то, чего нет? Это лишний предмет в моем гардеробе, — промурлыкала я ему в лицо, облизывая сексуально губы. Мужчина сглотнул и впился взглядом в мои брюки. "Прошибло", — хмыкнула я про себя.

Оттолкнувшись от него, махнула им рукой, уходя в сторону кустов.

— Идите, я быстро, — и побежала в кустики. Оттуда уже наблюдала, как они входят в конюшню.

Послышались приглушенные удары и шипение, потом тихое рычание. Затем все смолкло, из-за двери показался Беркус. Вся его рубашка была в крови. Я выскочила из кустов и бросилась к нему.

— Тебя ранили? — испуганно пискнула я. Пытаясь понять, где у него рана.

— Это не моя кровь, — спокойно ответил он. Внутри меня все похолодело. Значит, это кровь головорезов. Он все-таки убил их, как и обещал. Стало нехорошо, все-таки я не была садистом и кровожадной тоже себя не считала. Заглядывать внутрь конюшни не стала.

— С этими мы покончили, — сказал друг, — теперь нужно остальных привести. Сможешь?

Я сглотнула комок испуга и страха перед другом, и покивала.

— Смогу, — просипела я, вдруг охрипшим голосом.

Больше не говоря ни слова, направилась обратно, за двумя оставшимися мужчинами. Беркус пугал меня все больше, раньше я не видела его таким кровожадным. Даже когда он сражался с таргами или морлоком, он был сдержан. Сейчас же, он напоминал мне все чаще демона, про которых я читала книги. Монстр под человеческой личиной. Страшно!

Отогнала непрошеные мысли. Сейчас не время думать об этом. Вбежала в зал и направилась к двум сидящим мужчинам, которых оставила недавно дожидаться своей очереди. Подбежав к столу и пыхтя, задыхаясь, затараторила.

— Там…, эти ваши, сцепились между собой! Меня поделить не смогли, — быстро говорила я, — нужно разнять, а то мне так и спать не с кем будет, — при этом, махала руками в сторону конюшен. Мужики опешили и уставились на меня, открыв рот. Я же, со всем своим мастерством актера продолжала голосить.

— Ну чего сидите-то! Они там сейчас друг друга поубивают, а вы тут сидите и в ус не дуете. Вставайте уже, нужно их разнять, — с этими словами, я схватила их за руки и потянула на выход. Наконец, до них дошло, что от них хотят, и они уже сами ринулись в нужном направлении.

— В конюшне они! — крикнула я им вдогонку. Больше мужчины не медлили, подлетев к двери конюшни, распахнули ее и вбежали. "Вот и все, комедия закончена, снимаем маски, господа!" — вспомнила я фразу и грустно улыбнулась. Сегодня еще четверых я отправила на смерть. Это было ужасно осознавать, но ради подруги и ее свободы, я снова бы это сделала. Жизнь, порой жестока, и надо уметь держать удар.

Я дождалась, когда мои друзья выйдут из конюшни. На Беркуса было невозможно смотреть, он весь был забрызган кровью. Я охнула, от подкатившей тошноты и отвернулась от него.

— Тебе надо умыться, — сдавленным голосом проговорила я, — и переодеться. В таком виде нельзя идти в таверну.

Он ничего не сказал, видел мое состояние, поэтому молча пошел к бочке с водой. Сняв рубашку, начал обмываться. Рей, тем временем, достал чистую рубашку из сумки, которая лежала тут же, в конюшне.

Умывшимся и одевшимся, Беркус выглядел уже не таким страшным. Перевела дыхание, выдыхая с облегчением. Рей тоже ополоснул руки и умылся. На нем, практически не было крови.

— Что дальше? — спросил Рей, — идем в комнату, за Шиицу?