Я тебя заколдую (СИ)

Соня умылась, кое- как руками разобрала спутанные пряди волос и заплела их в косу. С сожалением оглядела испорченное безвозвратно платье и вернулась в кабинете его сиятельства. Оглядев ее, Хвостов остался доволен. Потухший взгляд, смиренно опущенные глаза, руки сложены перед собой.

- Думаю, мы поладим, - улыбнулся он.

Это вряд ли, подумала про себя девушка.

- Ступай на кухню. Будешь поварихе помогать. Вечером в баню, а ночью жду тебя в своей спальне.

Синие глаза сверкнули неприкрытой ненавистью.

- А не боитесь, Ваше сиятельство, судьбу батюшки своего повторить, - усмехнулась Софья.

От тона, которым она произнесла эти слова, по спине Бориса Николаевича прошел озноб, и это не смотря на жаркий день и духоту, царящую в господском доме.

Анна Николаевна вернулась в усадьбу поздним вечером, два дня потратив на поиски Софьи. Василий Андреевич недоумевал, что заставило его маменьку и супругу так задержаться, и уже совсем было собрался с утра пораньше выехать в Орел им навстречу.

Он стоял на крыльце, когда тяжелый дорожный экипаж с гербом Воронцовых на дверце въехал в ворота усадьбы. Открылась дверца и, опираясь на руку лакея, из него вышла Анна Николаевна. Женщина выглядела постаревшей лет на десять. Бледное лицо осунулось, под глазами темные круги.

- Маменька, что это с Вами?! – поспешил ей навстречу Воронцов, - И где Софи?

Анна Николаевна разрыдалась, почти падая в объятья сына. Судорожные всхлипы, перемежались бессвязными словами. Наконец, немного справившись с волнением, она смогла произнести:

- Ой, Вася, - назвала она его детским именем, - Пропала Софьюшка наша.

- Как пропала?! – внезапно севшим голосом спросил князь.

- Два дня искали. Всю полицию подняли на ноги, как в воду канула, - причитала княгиня Воронцова.

Василий ощутил, как тревожно сжалось сердце в груди, глубоко вдохнул, пытаясь унять боль, в момент вцепившуюся в него. Потемнело в глазах. Сонечка, милая любимая, Сонечка, его ненаглядная Софи пропала. Как такое возможно?

- Маменька, в дом пойдемте, расскажите толком, что случилось.

Анна Николаевна поведала сыну все, что знала, повергнув его в шок. После разговора с матерью Василий еще долго сидел в своем кабинете, не веря в то, что произошло. Графин с бренди остался почти нетронутым. Ранним утром князь Воронцов отбыл в имение барона Строганова. Вдвоем с Никитой искать Софью будет легче. Он с ума сходил от тревоги за нее. Мысли одна страшнее другой теснились в его голове, пока он проезжал верхом те двадцать верст, что отделяли его от усадьбы Строгановых. Жива ли она еще? Но сердце подсказывало, жива. Жива, ждет, что он найдет ее. И он найдет, обязательно найдет. Видит бог, нет ему жизни без нее.

Глава 20

Оставив его сиятельство сидеть с открытым ртом в кресле, Соня развернулась и вышла из кабинета.

- Где кухня? – обратилась она к лакею, замершему в дверях.

Семен совершенно потерял дар речи. Все в этой девушке, повелительный тон, манера говорить и двигаться, высокомерный взгляд, которым она пригвоздила его к полу, едва он попытался ее остановить, выдавали в ней аристократку. Семен, покачал головой. Что же его сиятельство натворили? А ну как окажется, что девица и впрямь жена светлейшего князя? Слов нет, на Ксану она похожа, так что страшно становиться. Взгляд такой же высокомерный, голос, волосы. Все говорит о том, что она дочь ее. Семен хорошо помнил Ксану. Ему было двадцать годков, когда покойный барин привез ее. Красивая девка была, глаз не отвести. Барыня как увидела ее, так даже с лица спала. Понятно было, для чего Николай Петрович ее приобрел. Да только не успел он с ней вволю позабавиться. Снасильничал. Вся дворня слышала, как она кричала в его спальне. На следующий день она не с кем не разговаривала, дотронуться до себя не позволяла, только плакала, забившись в угол людской, обхватив себя руками и раскачиваясь из стороны в сторону. Бабы уж подумали, что она умом тронулась. Бормотала что-то себе под нос на чужом языке, а ночью всадила в брюхо графу длиннющий нож и только ее и видели. Сколько ж лет это назад было? Почитай двадцать два года прошло. А эта, Софья, кажется. Сразу видно, что барыня, ишь как глазищами на графа зыркнула.

Семен привел Соню на кухню и, повернувшись к поварихе, в полголоса произнес:

- Ты вот что, Прасковья, барышню то накорми, работой не нагружай. Сдается мне не простая она девица, как бы беды не было какой.

- Типун тебе на язык, - перекрестилась Прасковья, вглядываясь в девушку, - Вылитая Оксана. Слышала я, что барин дочь ее нашел, а теперь вижу, не соврали то. Ох, чую не к добру это.

Соня устало опустилась на лавку около длинного кухонного стола. Ароматы готовящейся пищи сводили с ума. В животе заурчало. Повариха Прасковья, еще раз окинув ее внимательным взглядом, поставила перед ней тарелку с пшеничной кашей, сваренной на молоке, щедро сдобренной маслом.

- Ешьте барышня, пока горячая.

- Спасибо, - вздохнула девушка, берясь за ложку.