Я тебя завоюю

Наверное, от сильной усталости. Я действительно устала. Смертельно. Я тащила на себе деда, квартиру, за которую приходиться платить, учебу и работу. Ведь иначе я просто не выживу. Потрогала часы деда и тут же с циферблата стерла слезу. Я редко позволяла себе плакать – практически никогда. Мне просто нельзя было расслабляться. Я постоянно думала о том, как выжить. Я была всегда напряжена, в ожидании новых проблем. И поэтому сегодня струна лопнула. Простой смех довел меня до такого состояния. Мне это совершенно не нравилось. Я понимала, что мне нужна помощь. Но где ее получить? Как-то пыталась поговорить с Лией, но ей не понять мои проблемы. Из нее хороший слушатель, но ей действительно не понять. Она выросла в полноценной и обеспеченной семье. Сытый голодного не поймет. Я не винила подругу в этом. Просто констатация факта.

Думаю, спусковым моментом стали слова Адиля, когда он заметил, что я замерзла. Такая мелочь, но для меня она очень много значила. И мужчина использовал метод кнута и пряника: то притягивал к себе своей заботой, то грубостью отталкивал. А я же не железная.

Я просто устала. Но мне надо поскорее приходить в себя. Я и так выставила себя не в самом лучшем свете. Какой позор. Адиль, наверняка, думает, что я незрелая малолетка, которую легко обидеть. А ведь он позвал меня сюда ради серьезного разговора.

Я подождала, пока из туалета выйдут, и только тогда покинула кабинку. Взглянула на себя в зеркало и ужаснулась. И как теперь выходить? Нос опух и подтекает, глаза красные, кожа покрылась пятнами, а сейчас я еще икать начну. Просто прелестно.

Включила холодную воду и опустила руки, чтобы хоть немного прийти в себя. Вода отрезвляла, и пальцы уже стали замерзать, но я, словно мазохистка, терпела. Но в какой-то момент будто пришла себя и приложила ладони к горячим щекам.

– Боже, что я делаю… – прошептала я. Я несколько раз умылась, а потом провела бумажным полотенцем по коже, стирая капли. Да, уж. Вид не стал лучше. Но я не могу сидеть здесь так долго. Выкинула бумажку и вышла из туалета. И тут же замерла. Напротив стоял, прислонившись к стене, Адиль. Мужчина скрестил руки на груди и, как обычно, хмурился.

– Извините, я просто…

– Я обидел тебя?

– Нет…

– Почему плакала тогда?

– Просто.

– Гениально. Просто убежала. Просто не обиделась. Просто поплакала. Все у вас, женщин, так просто.

– А чего вы злитесь? Я же извинилась.

Адиль хмыкнул и оттолкнулся от стены, сделал ко мне шаг.

– А мне твои извинения ни к чему. Мне правда от тебя нужна. Я спросил – ты ответила. Я же, кажется, уже говорил, что не люблю, когда мне лгут. Что-то злиться начинаю.

А я вообще ничего не понимаю.

Я сделала глубокий вдох.

– Вы хотели поговорить о Лии. Так давайте и поговорим. А потом я поеду на работу.

Адиль замер напротив меня. Носки нашей обуви соприкоснулись.

– Значит, на мой вопрос не будешь отвечать? Ну, хорошо. Пошли, поговорим.

Надо было отказаться и умотать на работу. Но я почему-то не смогла. Не смогла сказать «нет». Мы вновь вернулись за столик. Точнее Адиль меня вернул. А еще великодушно дал мне черный платочек, в который я уже без стеснения сморкалась. Адиль стал моей последней каплей, поэтому пусть любуется моими соплями.

Вскоре нам принесли еду: восхитительно вкусную, от которой хотелось стонать. Но я же в приличном обществе. Хватило того, что я уже высморкалась. Пообедали мы молча, а когда на столе остались только две чашки с чаем, Адиль заговорил:

– Я никак не хотел обидеть тебя, Юля. Просто не привык общаться с нежными девочками. Точнее, отвык уже. Да, специфика работы. Я не охранник, и прости мой смех, я обеспечиваю людям охрану. Наверное, этой информации тебе будет достаточно. А поговорить я хотел насчет Лии. Вы хорошо общаетесь?

Адиль сразу вывалил столько информации на меня, что я даже немного сбилась столку от последнего вопроса.

– Ну, да. Хорошо…

– Она доверяет тебе?

– Думаю, да…

– Угу, отлично. То, что надо. Я уверен, что ты отличная подруга и желаешь ей только добра. Ведь так?

– Так…

Я еще не совсем понимала, куда ведет этот разговор.

– Тогда мне нужна твоя помощь.

Та-а-к, а вот это уже интересный поворот событий. Теперь, когда мы плавно отошли от моей персоны, я стала немного расслабляться.

– Если это касается Лии, то я с радостью помогу. Она же моя подруга!

Адиль улыбнулся уголками рта.

– Знаешь, Юля, я вижу, ты очень переживаешь за Лию. Меня радует, что в ее окружении есть и такие люди. Но…

Тут мое сердце замерло. Кажется, я все поняла. Он не хочет, чтобы с его названной родственницей общалась такая оборванка, как я. Закономерный исход. Правда, я ждала, когда Лия сама это поймет. Теперь понятно, в чем именно заключалась «помощь». Просто зашибись. Этот день прекратит меня унижать?

Почувствовала, что вновь краснею. Теперь уже не от стыда, а от унижения.

– Юля, я опять что-то не то сказал?

Теперь пришла моя очередь усмехаться.

– Да нет, вы все правильно сказали. И можете даже не договаривать. Я все поняла. Конечно, рано или поздно кто-то да заговорил бы об этом.

Мужчина нахмурился и потер челюсть.

– Ты о чем?